Десятая муза из нового света
(Опубликовано в журнале «Сестра»,
№ 4 (10), 2002 г.)
"Мне кажется, что вера христианина только окрепнет, если он сумеет познать в этой полной божественных тайн жизни всё, что только можно изучить естественным путём". (Хуана Инесс ла Круус)
«Средневековье оставило нам немного свидетельств о выдающихся женщинах. Среди них преимущественно - царицы и редкие таланты, одарённые мистическим гением, такие как Жанна Д'Арк, св. Тереза Авильская, Тереза из Лизье или - что нам, наверное, ближе по теме - Мария де л'Инкарнасьон, манахиня-урсулинка, пионер просвещения нового света, и др. И уж тем более редки среди них - если вовсе не исключение - яркие таланты с универсальным умом, энциклопедистки, чьи натуры не вписывались в предназначенные им общественные рамки. Одной из таких выдающихся личностей была сестра Хуана Инесс де ла Крус - монахиня, учёный-естествоиспытатель, теолог, композитор, поэтесса.
Её таланты, казалось, не знали ограничений. Современники называли её "Десятой музой", "Мексиканским фениксом". В её творчестве мы не находим характерного для той эпохи мистицизма. Хуана Инесс де ла Крус являет собой тип прямо противоположный и, скорее, соединяет в себе кабинетного учёного эпохи Просвещения с пылкой влюблённой. Во времена, когда в испаноязычном мире всё ещё господствовала инквизиция, подавлявшая всякую живую мысль, она, женщина, дерзала открыто доказывать, что наука и знание лишь укрепляют веру.
Хуана Инесс де Асбахе-и-Рамирес де Сантильяна (так звали девушку до пострижением в монахини) родилась 12 ноября 1651 года в мексиканской провинции, недалеко от Мехико, в семье благородных испанских колонистов. Редкие таланты и способности проявились у Хуаны ещё в раннем детстве. Тайком от взрослых в трёхлетнем возрасте она выучилась читать, а к шести сочинила своё первое стихотворение - гимн в честь праздника Тела Господня. "Сочинительство" - писала она позже, - для меня не пустая прихоть, а потребность души, дарованная свыше". С тех пор её любимым местом стала домашняя библиотека. Двадцати уроков ей хватило на то, чтобы освоить латынь, да так, что она не только читала, но и свободно сочиняла на ней стихи. В четырнадцать лет этот необыкновенно одарённый и не по годам образованный ребёнок после блистательно выдержанного публичного экзамена на приёме у короля Мексики, посрамив многих учёных, получает звание придворной дамы. Благодаря уму и красоте Хуана вскоре стала первой дамой, её руки добивались многочисленные знатные поклонники, но... в двадцать она стала монахиней монастыря св. Херонимо. в нём она провела двадцать шесть лет жизни. Почему? Хуана мечтала учиться, жаждала общественного и научного поприща: "Ничьи укоры, ни мои собственные сомнения не в силах были принудить меня отступиться от того, чего властно требовала моя натура, и что было вложено в меня Богом... Я ли не молила Господа загасить во мне огонь разума, поелику, как полагают многие, женщине разум ненадобен и даже вреден".
острому уму и благородству она привнесла в жизнь монастыря интеллектуальность и утончённые нравы. Оттуда по всему городу расходились написанные ею музыкальные и поэтические произведения. Сестра Хуана с одинаковым успехом сочиняла поэмы на религиозные и философские темы, любовные стихи, светские комедии, вокальные произведения, сочинения в защиту прав женщин и многое другое. Её страсть к знаниям носила универсальный характер: усвоив азы разных наук, я продолжала изучать их все разом, не имея ни одной предпочтительной склонности, соблюдая, однако, должный порядок в их изучении.
Сестру Хуану посещали толпы людей, жаждавших удостоиться беседы со знаменитой монахиней. Среди них были лучшие представители высшего общества, в том числе и вице-король с супругой. Она состояла в переписке с виднейшими учёными и поэтами Мексики и Испании. Ещё при жизни в 1692 году вышло собрание её сочинений, снабжённое пышным титулом, что свидетельствовало о необычайной популярности поэтессы в испаноязычном мире: "Сочинения несравненной американской поэтессы, десятой музы, сестры Хуаны Инесс де ла Крус, принявшей монашеский чин в монастыре Сан-Херонимо в имперском граде Мехико, - в коих с помощью различных метров, наречий и стилей, неподражаемыми, искусными изысканиями, услаждающими слух и поучительными в наставлениях стихами излагаются разного рода предметы, долженствующие служить к развлечению, пользе и восхищению".
Но при всём том, рядом с сестрой Хуаной не было никого, с кем она могла бы поделиться сокровенными мыслями. Одиночество было её обычным состоянием. "Я готова была не слышать человеческого голоса, дабы его звук не нарушал моей безмолвной беседы с любимыми книгами". Добавим сюда и невозможность раскрыть в себе до конца потенциал учёного.
Всё это, может быть, мало стыкуется с нашим, воспитанным на чинном византизме, представлением о монастырской жизни, но, к сожалению, в то время в Европе и подвластных ей землям женщины со столь свободным духом и страстью к познанию возможность оставаться независимой давал только монастырь, и от того немало других её современниц искали убежища за стенами обителей. "Я сделалась монахиней, хотя полагала, что монашество (я говорю не о существе его, а о сторонах побочных) содержит много несовместимого с моей натурой; однако при моём полнейшем неприятии замужества положение монахини представлялось мне более соответственным и достойным в том выборе, с помощью коего я жаждала обрести своё независимое и надёжное будущее". Тем не менее, мировоззрению сестры Хуаны, подкреплённому глубокими размышлениями и познаниями, были не чужды религиозные мотивы. В некоторых её стихотворениях мы находим созвучие нравственным наставлениям серьёзной иноческой литературы:
«Зачем, о свет, меня терзаешь ты?
Возвысить красотой свои сужденья,
сужденьем не унизив красоты?
Мне чужды о сокровищах мечты,
ищу лишь для ума обогащенья:
они доводят ум до нищеты.
Гляжу с непреходящею тоскою
на ставшую добычей красоту,
на алчность, что кладет конец покою...
навек проститься с радостью мирскою,
чем жизнью мнить мирскую суету»
Постепенно в её душе росло разочарование. Смысл жизни - наука - оставалась не более чем частым занятием. Знания, не находящие практического применения, превращаются в обременительную ношу.
Сколь разума проклятье тяжко,
- жалуется сестра Хуана в одном из своих романсов. Тяжёлое душевное состояние усугублялось событиями, происходящими в стране: в 1692 году правительство жестоко расправилось с восстанием городской бедноты.
ведома опубликовал это письмо, вызвав тем самым драматическую полемику между сторонниками и противниками сестры Хуаны. Через некоторое время местный епископ направил ей послание под именем сестры Филотеи, где увещевал сестру Хуану отказаться от "мирских" с точки зрения церкви занятий - сочинительства музыки и стихов на светские темы, и посвятить себя всецело молитве. В ответ сестра Хуана написала свой знаменитый "Ответ поэтессе достославной сестре Филотее". "Ответ" интересен тем, что это одновременно и исповедь смиренной монахини, и энергичная защита своих взглядов, среди которых немалое место занимает борьба за права женщин на образование и полноценное участие в жизни общества. На примере библейских героинь: Мириам (Чис. 26: 59), Деворы (Быт. 24:59; 35:8), Елизаветы (Лук. 1), Марии, матери Иоанна Марка (Деян. 12:12, 16) и других сестра Хуана доказала, что образованные женщины смогли бы учить других представительниц слабого пола, и что общество лишь приобретает от того, что женщина становиться его активным членом. "Отсутствием женщин-наставниц наносим мы великий урон отечеству нашему, о чём надлежало бы поразмыслить тем, кто, затвердя лишь: Mulieres in ecclesia taceant ("женщины в церкви да молчат", лат.) и слышать не хотят о том, чтобы дать право женщинам учиться самим и учить других. Однако, по моему разумению, сие апостольское изречение распространяется лишь на церковные амвоны... я же ратую за дозволение всего лишь домашнего образования и воспитания".
Сестра Хуана не смогла противостоять столь сильному противнику, как архиепископ. Её книги, коллекция музыкальных инструментов, научное оборудование и многое другое из привычной обстановки кельи были конфискованы. Ей запретили писать. Трагический гуманизм - так можно было бы назвать путь сестры Хуаны - с самого начала был обречён на поражение. Она замкнулась в себе и отныне жила как обыкновенная монахиня. Душевная пустота заполняется молитвой и благотворительностью: она продаёт остатки библиотеки и вырученные деньги жертвует на бедных. В 1695 году в городе вспыхивает эпидемия чумы. Сестра Хуана самоотверженно ухаживает за больными монахинями, заражается сама и в апреле того же года отходит в мир иной, исполнив последнюю заповедь Господа: "Возлюби ближнего" (Мф. 22:39)»
«Сестра»,