Германия в огне и руинах
Если бы некий немец впал в летаргический сон около 1577 года и пробудился около 1633, то он явно подумал бы, что умер и его определили в ад. Вокруг – вопеж и залпы пушек, руины, озверелые солдаты в живописных лохмотьях и одичалые жители, которые прячутся в глухих зарослях и по болотам. И это там, где цвели города и деревни, где жизнь била ключом, куда ездили за знаниями иностранные принцы (опять вспомним Гамлета).
Что же произошло? А ничего «особенного»: просто первая в истории всеевропейская война, – катком прошлась по цветущей Германии. Политически драма состояла и в том, что, собственно, немецкие города и деревни служили лишь полем столкновения амбиций держав, которые почти не испытывали прямых военных невзгод: Австрии и Испании с одной стороны – и Франции, Англии и Швеции с другой. Да и началась-то война за пределами Германии, – в веселой Праге, и не без косвенного участия уже умершего к тому времени императора Рудольфа.
Послабления, которые он дал чешским протестантам, привели к конфликтам между ними и австрийскими чиновниками. Наследники Рудольфа ни в коем случае не желали признавать прав, которые дал протестантам «безумец» Рудольф. В результате 23 мая 1618 года пражане восстали и повыкидывали из окон Пражского града в ров всех имперских бюрократов. Этот акт назвали «дефенестрацией» – «в окно киданием». Чинуши благополучно приземлились на мягкий ковер из палой прошлогодней листвы. Пострадали сперва только их репутация и одежда.
Но – лиха беда начало! По иронии судьбы, из Чехии вышел человек, проливший моря немецкой крови, хотя сам он был онемечившийся чешский дворянин. Звали его Альбрехт Венцеслав фон Валленштейн.
Этот небогатый, но знатный дворянин отличался большим жизненным прагматизмом и еще бОльшим честолюбием. Статный и приятной наружности, он женился на богатой даме, которая была намного старше него. Этот брак создал крепкую материальную базу для дальнейшей карьеры. А карьера предстояла ему неимоверно блестящая. В этом уверил его гороскоп, который составил для молодого Валленштейна сам Иоганн Кеплер. Нужды нет, что после открылось: великий математик то ли намеренно, то ли случайно приписал Валленштейну не тот знак Зодиака. Честолюбие «чешского льва» уже распалилось.
И тут как раз разгорелось пламя Тридцатилетней войны. Валленштейн идет на службу к австрийскому императору, формируя на деньги жены военный отряд. За 13 лет он сиганет из полковников аж в генералиссимусы. Щедрым потоком льются на него милости, – и есть за что: первый этап войны австрийцы выигрывают. А в армии слушают только его приказы, – все предписания императора из Вены имеют силу постольку, поскольку этого желает Валленштейн. При этом он безудержно обогащается, подвергая грабежу покоренные земли. Таким нерыцарским образом он собрал около 60 миллионов талеров, – сумму по тем временам фантастическую.
Кажется, католики торжествуют: оплот протестантов – почти вся Северная Германия – находится под контролем Валленштейна, а лидер северных протестантов – датский король Кристиан – бежит из своей столицы и прячется в самом дальнем закоулке своего отнюдь не колоссального королевства…
И все же нужно не забывать, что это уже война нового типа – религиозные лозунги обозначают, но не определяют политику и идеологию участников. Крупнейшая католическая держава Европы Франция парадоксальным образом поддерживает протестантов европейского Севера, – поддерживает сперва почти тайно, вливая в их истощившуюся казну громадные суммы. Ришелье знает, что делает: руками протестантов он изматывает главных на тот момент конкурентов Франции в борьбе за европейскую гегемонию, – австрийцев и испанцев. Ситуация, конечно, для католика парадоксальная: иерарх католической церкви и премьер-министр «христианнейшего» короля Франции поддерживает врагов испанского «католического» и австрийского «апостолического» величества.
союз хоть с чертом, если это будет на благо Франции.
История Тридцатилетней войны – полна событий и довольно запутанна. Зарвавшегося Валленштейна сменяет на посту главнокомандующего католическими войсками полководец Иоганн фон Тилли. И он, как сам Валленштейн, – некий менеджер, организующий вооруженные банды наемников в регулярные войска, – впрочем, со всеми замашками бандюков, которых держала в узде лишь жесточайшая – не дисциплина, ее не было, – а система наказаний.
В наше время выдвинута версия, что Валленштейн был не просто «так себе корыстный вояка». Он, дескать, метил стать немецким Ришелье и сделать Германию (вкупе с Австрией, Чехией и Венгрией) единым государством, – таким же сильным, как национальные королевства Франция и Англия. Безусловно, это лишь версия. Скорее всего, раздробленность Германии мешала Валленштейну целеустремленно добиваться своего даже и в мыслях.
Как только нужда в нем, как в полководце, отпала, его отстранили от командования. И себе же на голову: Ришелье сговорился со шведским королем Густавом Вторым Адольфом, и мощная шведская армия (не из интернациональных наемников, а национальная по составу, крепкая единым языком, религией и культурой) вторглась в Германию. Шведов восторженно приветствует протестантское население, они одерживают ряд побед. Валленштейн снова становится «актуален» для Вены.
Он вновь во главе имперских войск. В решающей битве при Лютцене 16 ноября 1632 года «шведский лев» Густав Адольф пал смертью храбрых. Однако для Валленштейна это была Пиррова победа: лишившись руководителя, шведские войска пополнили ряды мародеров и разбойников, которые опустошали территорию Германии.
– 34 годах Валленштейн вступает в переговоры с французскими дипломатами. Он раскрывает им свои планы: объединение Германии, очищение ее территории от войск наемников и иноземцев, политика веротерпимости. Для себя лично Валленштейн хотел бы получить чешскую корону…
Увы, он слишком многого хочет! И, прежде всего, сильная Германия – отнюдь не мечта всей жизни герцога Ришелье. О переговорах становится известно австрийцам.
25 февраля 1634 года в замке Эгер Валленштейн был убит вместе с тремя своими верными телохранителями. Санкционировал убийство император. С его смертью Германия потеряла шанс стать великой державой, а война возобновилась с новой силой.
В 1635 году в нее на стороне протестантов открыто вступает католическая Франция. Военные действия идут с переменным успехом. Перевес сил на стороне Франции: ее население к тому времени в 17 раз превосходит население Германии! Однако плодиться – не сражаться, и Ришелье отлично знает цену бравым французским воякам. В своем «Завещании» он с иронией замечает: «Хотя Цезарь говорил, что франки знают две вещи: военное искусство и искусство красноречия, я не смог понять, на основании чего он приписал им первое качество, имея в виду, что упорство в трудах и заботах, качество необходимое на войне, лишь изредка обнаруживается у них» (Цит. по: П. Шоню. Цивилизация классической Европы. – Екатеринбург, 2005. – С. 91).
В 1636 году имперцы захватывают крепость на севере Франции – Париж под угрозой. В этом году Пьер Корнель пишет величайшую трагедию французского классицизма, – своего «Сида».
Правда, французам удается одержать ряд блестящих побед: сказывается их превосходство в артиллерии и тактике. Итогом всей этой смуты стал Вестфальский мир, заключенный в октябре 1648 года с огромной помпой. Франция и Швеция стали безоговорочными европейскими гегемонами. Австро-испанская идея «универсальной католической империи» рухнула вместе с военным могуществом испанцев. Победители прирастили территории и пополнили казну за счет контрибуций.
А побежденные… Хуже всего пришлось тем, на территории кого шли военные действия, – немцам. Население Германии сократилось, по одним данным, наполовину, по другим, – на две трети. В некоторых городах мужчинам разрешили иметь двух законных жен, – при таких потерях было уже не до христианских традиций и заповедей…
Символичным стало то, что французский посол отказался вести переговоры по-латыни, как было принято, и заговорил по-французски. Над Европой встала звезда Франции, безраздельно сиявшая над нею до начала 18 века, а в области культуры – и до середины 20-го…