Приглашаем посетить сайт

Валерий Бондаренко. Лики истории и культуры
Конец великой эпохи

Конец великой эпохи

Последние годы жизни короля-солнца были трагичны.

В 1709 году налетели такие трескучие морозы, что разорили массу народа. Начался голод. Только в Парижском регионе умерло около 30 тысяч человек. Даже к столу мадам де Ментенон подавали вместо белого черный хлеб (см.: Все монархи мира. Западная Европа, с. 340).

Война истощила ресурсы страны. Людовик был вынужден отправить в переплавку драгоценную серебряную мебель Версаля и свою золотую тарелку. Затем наступил мор в королевской семье…

Популярность короля пала – ниже некуда. Он слишком долго царствовал. Все его успехи пришлись на первые две трети правления. О них теперь помнило только старшее поколение. Люди среднего возраста и молодежь видели в нем самом и в его политике вопиющий анахронизм.

Это мнение разделяла уже и Европа.

Еще в мае 1715 года члены английских клубов бились об заклад, сколько протянет Людовик. Однако жизнь в Версале шла своим чередом. Только в июле король почувствовал жуткую усталость. 9 августа его нога стала болеть. Врачи нашли признаки ревматизма. Боль нарастала: превозмогая ее, Людовик давал аудиенции, принимал посетителей, занимался делами. А придворные эскулапы поили его ослиным молоком и делали больной ноге ванны из бургундского вина. Лишь через две недели все поняли: у короля гангрена.

К 24 августа Людовик понял, что умирает. Он лежал в своей комнате, куда по его вызову являлись придворные, вельможи, принцы крови. Мадам де Ментенон сидела тут же. У нее были свои интересы. Наследником короля должен был стать пятилетний Людовик Анжуйский (будущий Людовик Пятнадцатый), а регентом при нем – Филипп Орлеанский-младший. Тот самый безнравственный, но крайне одаренный молодой племянник короля, бывший герцог Шартрский. Ментенон это вовсе не устраивало: у нее с будущим регентом были весьма натянутые отношения. Она отравила королю последние дни, буквально вынудив слабеющего старика подписать завещание, в котором ограничивались права Орлеанского в пользу ее любимчика и воспитанника дю Мэна. Людовик прекрасно понимал, что все это будет аннулировано сразу после его смерти. Он едва сдерживал раздражение на тихоню-ханжу и, наконец, отослал ее, сказав, чтобы ему дали хотя бы умереть спокойно (см: Версаль, с. 181).

Наконец, к постели умирающего подвели маленького Людовика. Тот испуганно таращил свои большие черные глаза. Прадед обратился к нему с напутствием: «Мой дорогой малыш, вы станете великим королем, но счастье ваше будет зависеть от того, как вы будете повиноваться воле господа и как вы будете стараться облегчить жизнь ваших подданных. Для этого нужно, чтобы вы избегали, как могли, войну: войны – это разорение народов. Не следуйте моим плохим примерам; я часто начинал войны слишком легкомысленно и продолжал их вести из тщеславия. Не подражайте мне и будьте миролюбивым королем, и пусть облегчение участи ваших подданных будет вашей главной заботой» (там же).

«Когда же умирать, как не в мои годы?» (Митфорд, с. 263).

К ночи 31 августа в опочивальне короля были прочитаны молитвы на исход души. Один из придворных, маркиз Данжо, вспоминает: «Голоса священников, читающих молитвы, привели в действие механическое сознание короля, который во время чтения этих молитв стал произносить громче, чем они, «Богородица дева радуйся» и «Символ веры», и это несколько раз подряд, но явно бессознательно, благодаря привычке, которую король имел их произносить» (Версаль, с. 183).

Утром 1 сентября короля не стало. «Он отдал богу душу без малейшего усилия, как свеча, которая погасает» (там же).

Известие о кончине Людовика парижане встретили… с восторгом, как весть об освобождении! Даже в церквах молились не об упокое его души, а возносили благодарения богу, что прибрал, наконец, его. Великий монарх явно пережил свое время… Дворы Европы отдавали усопшему высшие почести, австрийский император надел траур, как по отцу. Он запретил увеселения в Вене.

Единственным, кто дерзнул нарушить тишину траура и устроить бал у себя, был посол Франции… (См: А. Акимова. – М., 1970. – С. 38–39).

Версаль. – М.: Вече, 2002.

Ленотр Ж. Повседневная жизнь Версаля при королях. – М.: Мол. гвардия, 2003.

– Смоленск: Русич, 2003.

Шоссинан-Ногаре Г. Повседневная жизнь жен и возлюбленных французских королей. – М.: Мол. гвардия, 2003.

– Екатеринбург: У-Фактория, 2005.

Эрланже Ф. Эпоха дворов и королей. Этикет и нравы в 1558–1715 гг. – Смоленск: Русич, 2005.