Французская литература
Трагедия классицизма
Классицизм XVII века стал своеобразным отражением постренессансного гуманизма. Для классицистов характерно стремление исследовать личность в ее связях с миром. Классицизм как художественная система сочетает ориентацию на античность с глубоким проникновением во внутренний мир персонажей, мир рефлективный, мятежный. Борьба между чувством и долгом – главный конфликт классицизма. Сквозь его призму писатели пытались разрешить многие противоречия действительности.
Классицизм – от латинского classicus – первоклассный, образцовый – зародился в Италии XVI века в университетских кругах как практика подражания античности. Ученые-гуманисты пытались противопоставить феодальному миру высокое оптимистичное искусство древних. Они стремились возродить античную драму, изучали произведения Эсхила, Софокла, Еврипида, пытались вывести из произведений античных мастеров некие общие правила, на основании которых якобы были построены древнегреческие пьесы. На самом деле никаких правил античная литература не имела, но гуманисты не понимали того, что искусство из одной эпохи «пересадить» в другую нельзя. Ведь любое произведение возникает не на основе определенных правил, а на основе конкретных условий общественного развития. Ошибка гуманистов заключалась в том, что они не учитывали исторических условий развития общества и культуры древних, игнорировали особенности художественного мышления прошлых эпох. Не случайно классицизм в Италии так и остался одним из интересных университетских опытов гуманистов. Однако во Франции XVII века классицизм не только получает быстрое развитие, находит в философии свое методологическое обоснование, но и становится впервые в истории официальным литературным направлением. Этому способствовала политика французского двора.
Французский абсолютизм стремился во всех областях жизни навести порядок, утвердить принципы гражданской дисциплины. Классицизм с его строгой системой правил был удобен для абсолютизма. Он позволял королевской власти вмешиваться в художественную сферу общественной жизни, контролировать творческий процесс. Именно для такого контроля в 40-е годы XVII века и была создана знаменитая Академия Ришелье.
Философия Рене Декарта, утверждавшая, что человек, а не Бог – мера всех вещей, во многом противостояла католической реакции того времени. Вместо утверждения аскетизма и послушания Декарт провозглашает «Cogito, ergo sum» – «Я мыслю, следовательно, я существую».
Превозношение человеческого разума носило объективно антиклерикальный характер. Именно это и привлекло в учении французского мыслителя теоретиков эстетики классицизма.
Философия рационализма предопределила характер представлений классицистов об идеале и положительном герое. Они полагали, что достойным примером является только та личность, которая может подчинить свои чувства и страсти разуму. Вот почему положительным героем классицистской литературы всегда считался человек, способный пожертвовать своими чувствами в угоду разуму. Таким, по их мнению, является Сид, персонаж трагикомедии П. Корнеля. В то же время Федра из трагедии Ж. Расина являлась отрицательной героиней, потому что не сумела побороть в себе страсть к пасынку Ипполиту.
Рационалистическая философия предопределила и содержание художественной системы классицизма, в основе которой лежит художественный метод как система принципов, с помощью которых происходит художественное освоение действительности во всем ее многообразии.
Одним из основоположников классицизма явился Франсуа Малерб(1555–1628). Он родился в дворянской семье. В качестве секретаря много путешествовал с герцогом Ангулемским. После смерти своего покровителя (1586) бедствовал, затем, приехав в Париж, стал известен королю Генриху IV как искусный стихотворец и сделался его камергером и придворным поэтом. Позже кардинал Ришелье назначил его казначеем Франции.
Первым крупным произведением юного поэта была поэма «Слезы святого Петра»(1587), написанная в подражание итальянскому поэту прошлого века Л. Тансилло. Манерность, вычурность формы характерны для этого произведения. Впоследствии, будучи уже приверженцем классицизма, Малерб откажется от поэмы.
В историю французской литературы Малерб вошел как теоретик классицизма, который первым обобщил опыт своих предшественников и впервые поставил литературу на службу абсолютизму. По своим политическим взглядам был активным сторонником монархии. Свои взгляды выразил в многочисленных религиозных стансах, однако наиболее яркими были его оды. В них Малерб стремился показать свою преданность монарху.
Интересно, что Малерб начинал как последователь «Плеяды». Как отмечает В. А. Луков, поэт во многом следовал за Ронсаром, однако, в отличие от последнего, предпочитал не сонеты и песни, а оду, которая и стала, благодаря Малербу, первым разработанным жанром классицизма. «Малерб определил круг тем оды (воспевание абсолютизма требует выбора больших политических тем, и поэт их находит в центральных политических событиях Франции), круг персонажей (короли и полководцы), композицию (порядок рассказа о событиях), язык»[24 - Луков В. А.История литературы: Зарубежная литература от истоков до наших дней. С. 161.]. Оды Малерба отличаются приподнятой торжественностью, нередко приобретающую помпезно-барочный характер.
Так, например, в «Оде королю Генриху Великому на счастливое и успешное окончание Седанского похода»(1606) он не скупится на эпитеты в адрес короля:
Мой король боготворимый, Гением своим хранимый, Указующий пути Всем могучим властелинам, Мановением единым Смог победу обрести. ‹…› О король, ты добротою Превзойти людей сумел, Ты могучею пятою Злобу века одолел! ‹…› О король наш полновластный, Безгранична мощь твоя! Замыслы твои прекрасны, И ясна твоя стезя! (Пер. Д. Дмитревского)
Достаточно эмоциональной является и «Ода на поход Людовика XIII для усмирения бунта в Ла-Рошели»(1628). Поэт и теперь воспевает венценосца, но отнюдь не в угоду новому королю. Его политические пристрастия – абсолютная монархия, вот почему здесь главной является фигура короля. Король для поэта – предмет размышлений о судьбах страны, поэтому все оды написаны как отклик на конкретное историческое событие. В одах, посвященных королям и походам, Малерб выступает прежде всего как «верноподданный», видящий в абсолютной монархии залог мира и процветания страны.
Привлекает политическая лирика Малерба. Она характеризуется теми же чертами, той же приподнятой эмоциональностью и откровенным преклонением перед деятельностью монарха. Среди лучших можно назвать стансы «Утешение господину Дюперье по случаю кончины его дочери»(1598–1599) и сонет «Королю»(1624). В последнем Малерб не стесняется говорить о своих заслугах как придворного поэта, «свидетеля дивных дел». Он с гордостью объявляет королю, что назначение его придворным поэтом – это провидение судьбы:
Но то, что я – земной свидетель дивных дел, О, знайте, мой король, то – лучший ваш удел: Сама судьба о вас заботится сердечно. Все восхваляют вас, но равенства здесь нет: Творения иных живут немного лет, — Что написал Малерб, то не погибнет вечно! (Пер. М. Замаховской)
Во многом подобная самооценка стала возможной благодаря деятельности Малерба над реформой в области поэтики и литературного языка. Свои представления о новом искусстве Малерб изложил в трактате «Комментарии к Депорту»(1600). Депорт – поэт второй половины XVI века. Малерб критикует последователя «Плеяды» и предъявляет Депорту требования, диктуемые логикой, здравым смыслом, грамматическими законами или правилами светских приличий. Главным принципом Малерба становится принцип ясности. Он хочет видеть в произведении четкость изложения мысли, точность словоупотребления, единство тона. Малерб считает необходимой серьезную работу над формой, он требует от поэтов точного знания слов и выражений и правильной расстановки их в поэтической речи. По его убеждению, для поэта должно быть важным мастерство поэтической техники, поэтому необходимо избегать многозначных образов, метафор, непонятных простому читателю. Его задача – в первую очередь очистить французскую речь от гасконских примесей, итальянизмов, грецизмов, германизмов, унаследованных от «Плеяды». Поэтому Малерб запрещает неточные, бедные механические рифмы; запрещает рифмовать имена собственные, слова одного корня, но составные, как «mettre» и «remettre» и проч. Он преследует неблагозвучие, перенос слова с одной строки в другую (enjambement), требует логической ясности, разумной гармонии.
Деятельность Малерба по достоинству была оценена его современниками. Н. Буало справедливо считал его основоположником классицизма.
Прежде всего, классицисты считали, что основным орудием познания мира является четкая, ясная, отвлеченная от всего конкретно-исторического мысль. С этим положением связаны характер художественного отбора и обобщения жизненного материала, то есть средства типизации. Если классицисту нужно было нарисовать характер скупца, то он отвлекался от всего индивидуального, характерного, то есть всего того, что связывало этот персонаж с определенной страной, эпохой, сословием, с его личностными качествами, и изображал только нечто общее, что было присуще всем скупцам во все времена. Такой способ типизации называют абстрактно-логическим.Он был обоснован в трактате Н. Буало «Поэтическое искусство» (1674), обобщившем опыт французских писателей-классицистов. А. С. Пушкин, говоря о французском классицизме, определил место названного трактата для французской литературы: «… у французов возвышенные умы 17-го столетия застали народную поэзию в пеленках, презрели ее бессилие и обратились к образцам классической древности. Буало, поэт, одаренный мощным талантом и резким умом, обнародовал свое уложение, и словесность ему покорилась»[25 - А. С. Пушкин об искусстве: В 2 т. М., 1990. Т. II. С. 15.]. Более того, в другой статье русский поэт называет работу Буало кораном: «Буало обнародовал свой коран – и французская словесность ему покорилась»[26 - Там же. С. 11.].
Конечно, абстрактно-логический способ типизации приводил к схематизму и излишнему абстрагированию классицистских образов. Характеры были статичны, но, отказываясь от чисто внешних событий, способствующих изменению данного характера, писатели концентрировали внимание на внутреннем мире героев, на борьбе разума и чувства. Тем самым они готовили почву для психологической литературы следующих столетий.
Для Франции XVII века, когда страну затопляли произведения прециозной литературы, переполненной вычурностью, требование классицизма в изображаемом явлении выделять самое главное носило ярко выраженный антибарочный характер. Стремление к вычленению самого существенного, характерного только для данного явления, было необходимой ступенькой на пути к реалистической типизации. Абстрагирование в данном случае было объективно необходимым условием познания сущности явления. С этим тесно связана однолинейность классицистских образов. При этом ясно обозначилась ошибка классицистов, которые при создании характера не учитывали того, что человек меняется в зависимости от условий и обстоятельств жизни. Классицисты были убеждены, что человеческие типы вечны. По их убеждению, скупец, ревнивец, лжец и тому подобные характеры всегда и везде ведут себя одинаково независимо от национальной или сословной зависимости. Античное искусство уже выработало ряд общечеловеческих типов, поэтому залогом правдоподобия считалось подражание античности, заимствование античных сюжетов и героев. Классицисты не видели движения в истории, воспринимали ее как сумму примеров, иллюстрирующих вечные, неизменные человеческие качества. Тем не менее разрабатывая характеры, построенные на одной черте, писатели-классицисты постигали искусство полного и емкого выражения этой единственной черты. Они научились все элементы художественного произведения подчинять наиболее рельефному выделению одного качества характера, одной черты. Это по достоинству оценили художники последующих эпох.
никогда не рисовали сцен сражений, дуэлей, смерти. Об этом герои только рассказывали. Поэтому классицистские трагедия и комедия чаще всего носили не событийный, а словесный характер.
С рационалистической философией связано построение произведений по определенным правилам. Это знаменитое триединство – единство времени, места и действия. Действие должно быть продолжительностью не более 24 часов, происходить в одном месте и иметь последовательное развитие однолинейного сюжета. Классицисты требовали четкости, ясности, логичности в любом произведении, поэтому следование правилам казалось им залогом идеального творения.
Она опиралась на иерархическую систему феодального общества и потому приветствовалась абсолютизмом и насаждалась Академией.
Классицисты разбивали действительность на определенные участки и за каждым закрепляли свой жанр литературы. Так, человеческие пороки и слабости изображались только в комедии и сатире; большие страдания, высокие страсти сильных мира сего – в трагедии; спокойные, безмятежные чувства – в идиллии; меланхолические, любовные переживания – в элегии. Каждый жанр имел свой круг героев, свой язык, свою структуру.
Классицисты требовали от искусства гражданственности и воспитательного воздействия. Это требование было полемично по отношению к прециозной литературе. При этом дидактическую роль искусства классицисты понимали ограниченно. Они утверждали, что воспитывать может только то произведение, в котором порок наказан, а добродетель торжествует. Не случайно во многих произведениях финал был искусственным, зависел от предъявляемых требований. Об этом свидетельствуют финалы некоторых произведений Корнеля, комедий Мольера и других авторов. Однако оценка любых литературных явлений должна быть сделана на основе конкретно-исторического подхода.
резко отрицательную оценку классицизму, определив его как «обезьянье копирование античности». Его сторону приняли представители русской критики второй половины XIX века А. Стороженко, П. Коган, Н. Фриче. Их точке зрения противостояли А. Пушкин, Ф. Достоевский, А. Герцен, позднее А. Луначарский. В частности, известно высказывание А. Пушкина о том, что именно классицизм выдвинул плеяду блестящих звезд первой величины в мировой литературе. Поэт писал: «Каким чудом посреди сего жалкого ничтожества, недостатка истинной критики и шаткости мнений, посреди общего падения вкуса вдруг явилась толпа истинно великих писателей, покрывших таким блеском конец XVII века? Политическая ли щедрость кардинала Ришелье, тщеславное ли покровительство Людовика XIV было причиною такого феномена? Или каждому народу судьбою предназначена эпоха, в которой созвездие гениев вдруг является, блестит и исчезает?.. Как бы то ни было, вслед за толпою бездарных… стихотворцев, заключающих период старинной французской поэзии, тотчас выступают Корнель, Буало, Расин, Мольер, Лафонтен, Паскаль, Боссюэт и Фенелон. И владычество их над умственной жизнью просвещенного мира гораздо легче объясняется, нежели их неожиданное пришествие»[27 - А. С. Пушкин об искусстве. Т. II. С. 15.]. Однако оценка любых литературных явлений должна быть сделана на основе конкретно-исторического подхода.