Лирический герой “Книги песен” Г. Гейне.
Генрих Гейне (1797–1856 гг.) — крупнейший немецкий романтический поэт, чье отношение к романтизму, однако, было неоднозначным. Точнее всего он определил его сам, назвав себя “романтиком-расстригой”, то есть подчеркивая свой отход от романтизма одновременно с глубокой, неразрывной внутренней зависимостью от него.
Гейне родился в Дюссельдорфе во времена французской оккупации Германии. Он учился по программе французской школы и с детства впитал дух свободы, дух Французской революции. Во всех оккупированных странах Наполеон вводил самое передовое на тот момент французское законодательство, по которому все граждане были равны перед законом. Для Гейне, выходца из богатой еврейской семьи, это открывало новые возможности, так как в Германии, жившей по средневековым законам, евреи не считались полноправными гражданами. Но надежды на блестящее будущее рухнули с изгнанием Наполеона из Германии.
В эпоху Реставрации молодому человеку пришлось заняться единственным делом, открытым для юноши его происхождения, — коммерцией. Гейне направился в Гамбург, к своему дяде-миллионеру, где не обнаружил никаких деловых способностей. Он в это время уже начал писать стихи, подсказанные его первой любовью к кузине Амалии, которая была вскоре выдана замуж за богатого человека. Гейне учился в университетах Бонна, Берлина, и Геттингена и получил степень лиценциата прав в 1825 году. В 1827 году увидел свет сборник его стихов “Книга песен”. Сюда вошло все его раннее творчество 1817–1827 годов, на этом сборнике основана мировая слава поэта.
Основная ситуация сборника автобиографична: лирический герой Гейне страдает от неразделенной, несчастной любви, от неверности своей возлюбленной, но значение сборника основано на новом содержании, которое появляется в центральном образе романтического героя. Гейне создает обобщенный портрет молодого европейца кризисной эпохи Реставрации, человека глубоко разочарованного, меланхоличного; с самого начала его лирику пронизывает ощущение неразрешимых противоречий окружающей действительности. Лирический герой Гейне живет в разорванном, надломленном мире, и трещина проходит через сердце поэта.
Гейне — поздний романтик, виртуозно использующий разнообразные традиции немецкой романтической поэзии. В отличие от его предшественников, ему становятся узки рамки одного лирического стихотворения; сложность его чувств требует выражения не в единичном произведении, а в целом стихотворном цикле. Именно стихотворный цикл становится единицей мышления Гейне-поэта, он смело экспериментирует с этой поэтической формой.
“Книга песен” состоит из четырех циклов: “Юношеские страдания” (1821 г.), “Лирическое интермеццо” (1822 г.), “Опять на родине” (1824 г.) и “Северное море” (1826 г.).
Наиболее традиционен по темам и жанрам первый цикл. “Юношеские страдания”, в свою очередь, делятся на разделы: “Сновидения”, “Песни”, “Романсы”, “Сонеты”. Сновидения, песни и романсы — это излюбленные жанры немецкой романтической поэзии, и Гейне в этих разделах то блестяще имитирует безыскусность народной поэзии, то создает стихотворения в модном духе кладбищенской поэзии. Сквозная тема “Юношеских страданий” — муки несчастной любви, ревность к счастливому сопернику, разные истории несчастных влюбленных. Образ возлюбленной поэта сочетает в себе шаблонные черты романтической героини, неземной, прекрасной, бледной, холодной, как мрамор, и черты опасной, злой чаровницы:
Как розы, дышат ее уста И свежестью и любовью, Но речь их лукава, и пуста, И отдана суесловью. И можно сравнить этот милый рот С прекрасным розовым садом, Где змей ядовитых семья живет, Цветы отравляя ядом. На свежих щеках, что ярче дня, Мне ямочек видно дрожанье, Но это — бездна, куда меня Безумно влекло желанье. Волна ее локонов так пышна И нежно на плечи ложится, Но это — сеть, что сплел сатана, Чтоб мне с душою проститься. В глазах ее нежная радость живет, Волны голубая прохлада, Я думал — буду у райских ворот, А встретил преддверие ада. (“Песенка о раскаянье”)
Лишь в считанных стихотворениях “Юношеских страданий” Гейне выходит за рамки темы несчастной любви: в исторической балладе “Гренадеры”, где впервые у Гейне звучит тема Наполеона в истории двух солдат великой армии, бредущих на родину из русского плена и до последнего вздоха хранящих верность императору; в завершающих цикл “Фресковых сонетах Христиану З.”, адресованных другу юности Гейне. Здесь он впервые обращается к общественно значимой проблематике. Его лирический герой бросает вызов немецкой косности, горечь любовной неудачи распространяется на восприятие социальной действительности:
Я ворвался в немецкий маскарад, Не всем знаком, но знаю эти хари: Здесь рыцари, монахи, государи. Картонные мечи меня разят! Пустая шутка! Скинь я только маску — И эти франты в страхе бросят пляску.
Второй цикл “Книги песен”, “Лирическое интермеццо”, построен по законам этой музыкальной формы как поэтический рассказ о любовном романе с самостоятельным сюжетом. Чувство здесь проходит все этапы развития — от романтического томления и первой встречи с возлюбленной в начале цикла через короткий период взаимности и счастья к расставанию и сожалениям о прошлом. В этом цикле Гейне находит свою излюбленную стихотворную форму: короткое стихотворение в три-четыре четверостишия, с мягким ритмом и перекрестной рифмовкой, обманчиво простое по форме, но требующее от поэта зрелого мастерства. Здесь же впервые появляются знаменитые, ставшие характерными для Гейне иронические концовки стихотворений, когда последняя строка или двустишие иронически опровергает, снижает все предыдущее стихотворение. Гейне начинает иронизировать и над страданиями отвергнутого вздыхателя, и над штампами романтической поэзии. Если в “Песенке о раскаянье” портрет возлюбленной давался всерьез, в привычных романтических категориях ада и рая, то в “Лирическом интермеццо” нагромождение безликих штампов становится пародийным, и только авторская ирония придает облику возлюбленной индивидуальность:
И розы на щечках у милой моей, И глазки ее — незабудки, И белые лилии — ручки-малютки Цветут все свежей и пышней... Одно лишь сердечко засохло у ней!
По мере того, как влюбленные отдаляются друг от друга, в стихотворения “Лирического интермеццо” проникают темы природы, созвучной горестям героя, света, в котором любовь — всего лишь неисчерпаемая тема для сплетен, но ничто не в силах отвлечь лирического героя от его горя. К жемчужинам любовной лирики Гейне относится стихотворение “Они меня истерзали...”:
Но та, от которой всех больше Душа и доселе больна, Мне зла никогда не желала И меня не любила она!
Наибольшее количество признанных шедевров Гейне сосредоточено в третьем цикле “Книги песен” — “Опять на родине”. Здесь талант поэта достигает полной зрелости. В этом цикле лирический герой возвращается на родину (не в Дюссельдорф, а на север Германии, в Гамбург, в город своей первой страсти) повзрослевшим, успокоившимся человеком. Воспоминания о любви уже больше не терзают его с неотступной силой; он способен вести светские беседы и вслух упоминать имя своей возлюбленной. Освобождаясь от любви, лирический герой начинает обращать внимание на те стороны жизни, которые раньше от него были закрыты исключительной сосредоточенностью на страсти, на страдании. Теперь ему интересен городской пейзаж и уличные сценки, до которых еще недавно не снисходил герой:
Внизу канал обводный На солнце ярко блестит. Мальчишка едет в лодке, Закинул лесу — и свистит. На том берегу пестреют, Как разноцветный узор, Дома, сады и люди, Луга, и коровы, и бор. А там — караульная будка Под башней стоит у ворот, И парень в красном мундире Шагает взад и вперед.
Кажется, сам бодрый ритм стихотворения свидетельствует об исцелении лирического героя, но нет — в “Опять на родине” тема несчастной любви воскресает с новой силой. Последнее, заключительное четверостишие этого умиротворенного стихотворения поражает неожиданной концовкой:
Своим ружьем он играет, Горит на солнце ружье. Вот вскинул, Вот взял на мушку, — Стреляй же в сердце мое!
Сменяются поколенья, Приходят, уходят года, И только одна в моем сердце Любовь не умрет никогда. Хоть раз бы тебя увидеть, И пасть к твоим ногам, И тихо шепнуть, умирая: “Я вас люблю, мадам!”
Образ возлюбленной в “Опять на родине” конкретизируется, она приобретает родных, мужа, четкое социальное положение; старый роман, который в “Юношеских страданиях” был описан на невнятном языке романтической лирики, раскрывается по-новому, обретая большую временную и пространственную определенность; лирический герой показан изменяющимся во времени, он начинает замечать других женщин, по-новому подходит к теме творчества:
Дитя, я поэт немецкий, Известный в немецкой стране. Назвав наших лучших поэтов, Нельзя не сказать обо мне. И той же болезнью я болен, Что многие в нашем краю. Припомнив тягчайшие муки, Нельзя не назвать и мою.
В цикле “Опять на родине” к самым известным шедеврам Гейне принадлежат баллада “Лорелея” (“Не знаю, что стало со мною...”), стихотворения “В этой жизни слишком темной...”, “Они любили друг друга”, “Сердце, сердце, сбрось оковы” и многие другие. Четвертый цикл “Книги песен” — “Северное море” — самый философский и самый новаторский в книге с точки зрения стихотворной формы. “Северное море” написано свободным стихом, верлибром, очень редким для немецкой поэзии. Считается, что Гейне достиг такого совершенства в использовании верлибра в этом цикле, что в течение целого века после “Северного моря” немецкие поэты избегали обращения к этому размеру. В “Северном море” исчезает тема несчастной любви — здесь сферой лирического героя становится море, его надводная и подводная жизнь, связанные с морем мифы и культурные представления, символика моря как безбрежного океана жизни. Северное море Гейне — это Балтика, где он проводил летние каникулы, и одновременно таласса древних греков. Образ моря у Гейне полемичен по отношению к традиционному его изображению в немецкой литературе: он подчеркивает в море естественно-природное, а не философско-мистическое начало, для поэта важнее не эллинские, а германские ассоциации, связанные с морем. Характерно стихотворение “Вопросы”, в котором “странный юноша”, стоя на берегу ночного пустынного моря, шепчет волнам “вечные вопросы”:
и холодно звезды, А он, дурак, ожидает ответа.
его в этот период уже живо интересуют социально-политические вопросы, что, впрочем, не нашло пока прямого отражения в стихах.
Таким образом, лирический герой “Книги песен” проходит путь от ультраромантизма первого раздела через углубление оригинального, все более трезвого видения мира в двух последующих разделах к трансформации романтического сознания, последовательному дистанцированию от его основ в заключительном разделе сборника. В “Книге песен” Гейне как бы дает сжатый конспект развития романтического сознания первой трети XIX столетия: романтическое бегство от действительности в любовь, разочарование в идеале возлюбленной и любви как таковой, возникающая в результате этого разочарования ирония, охватывающая весь внешний мир и самого себя.
Итак, история развития романтического сознания в первой трети XIX века заключается в постепенном переходе от энтузиазма, утопических надежд на немедленное воплощение высших идеалов в действительность к постепенному отрезвлению, пониманию непреодолимости давления исторических и социальных обстоятельств. Это история разочарования в максималистских ожиданиях, в вере в безграничные возможности личности. Романтическая личность с трудом, мучительно приходит к необходимости самоограничения, и главный итог романтизма — урок неизбежности примирения с реальностью.
Созданный в литературе романтизма тип героя не только обладал особой привлекательностью для читателя XIX века, но и оказался удивительно жизнеспособным. Романтический герой, с его парадоксальной раздвоенностью, острым переживанием отчуждения, с безмерностью его притязаний и самоиронией, оказался первым воплощением подлинно современного мировосприятия. Создание такого героя потребовало от писателей-романтиков новых приемов литературного изображения, углубления психологизма, перестройки всех уровней структуры литературного произведения. Этот герой, который в начале XIX века воспринимался как открытие современной литературы, с течением времени при многократном тиражировании утратил новизну и в литературе следующего этапа — реализма — нередко становился объектом сатиры.