Ипполит (персонаж трагедии Ж. Расина «Федра»)
Ипполит (Hippolyte) — персонаж трагедии Ж. Расина «Федра» («Phèdre», 1677), сын Тесея и Антиопы, царицы амазонок. Согласно мифу, презирал женщин, поклонялся девственной богине Артемиде, за что богиня любви Афродита отомстила Ипполиту, внушив страсть к нему его мачехе Федре, оклеветавшей его перед Тесеем. Разгневанный отец воззвал к Посейдону, который погубил Ипполита, напугав его коней, под чьими копытами он и погиб. Артемида восстановила справедливость и примирила Тесея и умирающего Ипполита. Так рассказал миф Еврипид в трагедии «Ипполит увенчанный» (428 г. до н. э.), ставшей одним из основных источников для Расина. Другим источником является трагедия «Федра» римского писателя I в. н. э. Сенеки, который основывался на недошедшей ранней трагедии Еврипида «Ипполит закрывающийся». Сенека перенес акцент с образа Ипполита на образ Федры, что было принято Расином. У него Ипполит скорее оттеняет трагедию Федры. Наиболее кардинальное отступление от мифа связано с заменой представления об Ипполите как юноше, не знавшем любви, развернутой историей его тайной любви к Арикии. Драматург так объясняет этот шаг в предисловии к трагедии: «Что касается характера Ипполита, то, как я обнаружил, древние авторы упрекали Еврипида, что он изобразил своего героя неким философом, свободным от каких бы то ни было несовершенств. Поэтому смерть юного царевича вызывала скорее негодование, чем жалость. Я почел нужным наделить его хотя бы одной слабостью, которая сделала бы его отчасти виноватым перед отцом, нисколько при том не умаляя величия души, с коим он щадит честь Федры и, отказываясь ее обвинить, принимает незаслуженную кару. Под этой слабостью я понимаю любовь, которую он не в силах подавить, любовь к Арикии, дочери и сестре заклятых врагов его отца».
Словами Ипполита начинается трагедия («Решенье принято, час перемены пробил...» — Акт I, явл. 1; пер. О. Э. Мандельштама). Он признается своему наставнику Терамену в любви к Арикии. Сложно его чувство к отцу: он и восхищается Тесеем, и хочет отправиться на его поиски, ибо от него давно уже нет вестей, — и осуждает за женолюбие. Его отношение к Федре тоже двойственно: он считает ее одной из жертв отца («И Федра, из дому похищенная им» — Акт I, явл.1; здесь и далее пер. М. А. Донского) — и считает, что с ее воцарением «Дни счастья позади. Мир изменил свой лик...», ведь он уверен, что Федра ненавидит его.
Расин заставляет своего героя покинуть сцену, так и не встретившись с мачехой, с тем чтобы представить Ипполита в диалогах Федры и Эноны, а затем Арикии и Исмены. Если сценический Ипполит скорее неопытный юноша, нуждающийся в советах наставника, то внесценический — «надменный Ипполит» (Энона), «мой гордый враг» (Федра), «бездушный Ипполит» (Арикия), «царевич непреклонный» (Исмена). Для Федры он идеален, для Арикии благороден душой и обладает негнущейся волей, Энона подозревает его в стремлении захватить власть любыми, даже низкими средствами, Исмена догадывается, что «не совсем права о неприступности царевича молва». Расин использовал прием, обратный тому, который применен Мольером в «Тартюфе». Там два действия персонажи говорят о Тартюфе, и только потом он появляется. В «Федре» зритель уже познакомился с Ипполитом и затем отчетливо видит, что персонажи воспринимают его не таким, каков он на самом деле. Ипполит становится зеркалом для Федры, Арикии, Эноны и Исмены, каждая из них видит в Ипполите свои собственные черты. Ипполит же не может распознать за маской злобной мачехи любовь Федры, неравнодушие к нему Арикии тоже было для него неожиданностью. О своей любви к Арикии он проговаривается случайно (Акт II, явл. 2), Арикия же лишь намекает на свое чувство (Акт II, явл. 3). Ипполит не успевает осознать первое открытие, как появляется Федра и признается ему в своей любви (Акт II, явл. 5) — и он думает только о побеге («Бежим, мой Терамен! Ужасное открытье!»).
в том, что он намеревался это сделать», писал Расин в предисловии и разъяснял: «Я хотел избавить Тесея от заблуждения, которое могло бы уронить его в глазах зрителей». Однако в этом изменении можно увидеть и другое: снижение героического начала в образе Ипполита, которое должно быть прежде всего связано с действием. Не герой, а зеркало для других героев — таков Ипполит Расина.
Очевидно, именно этим психологически мотивируется дальнейшее развитие сюжета, ведущее к трагической развязке: Тесей сразу же верит Эноне, ибо он ожидает от Ипполита поведения, свойственного ему самому. И он призывает Посейдона покарать сына. Посейдон посылает из морских пучин на берег чудовище, полубыка, полудракона. Лошади Ипполита, едущего по берегу, пугаются и несут, колесница ломается, Ипполит гибнет, успев сказать о своей невиновности по отношению к Федре. Его последние слова — об Арикии — прервала смерть.
Этот эпизод представлен в монологе Терамена (Акт V, явл. 6), который очень напоминает монолог Вестника из «Федры» Сенеки. Но есть и отличия. Сенека больше подчеркивает бесстрашие героя («Только Ипполит один, не зная страха, пробует сдержать коней») и намного подробнее описывает его гибель: «В крови все поле. Голова разбитая / Подскакивает на камнях. Терновники / Рвут волосы», «Но вдруг вонзился острый обгорелый сук / Глубоко в пах», «На всех кустах висят клочки кровавые», «Но труд усердный не помог все тело нам / Собрать». У Расина Ипполит пытается смирить коней, но все напрасно. Его смерть описана всего в нескольких строчках: «И скоро юноша стал раною сплошной», «Кровь пятна алые оставила на скалах, / Колючие кусты — в соцветьях капель алых» (Акт V, явл. 6; есть перевод этого монолога Терамена, выполненный Ф. И. Тютчевым, который заменил александрийский стих подлинника пятистопным ямбом без рифмы). Далее Ипполит произносит последние слова и умирает на руках Терамена. По-новому воспринимается греческий миф: имя Ипполит включает значение «конь», и кони испугались чудовища подобно тому, как Ипполит испугался любви Федры, связанной, как и чудовище, с первоначальным хаосом.
Итак, Расин последовательно снижает героизм Ипполита, делает его все менее материальным, все более неуловимым. Не случайно Расин выбрал на роль Ипполита юного Мишеля Барона, перешедшего в Бургундский отель из театра Мольера и ставшего величайшим французским актером конца XVII века. Барону было 23 года, играл он 18-20-летнего юношу, в то время как Федра любила совершенно другой образ — могучего героя, подобного молодому Тесею.
Первоначально трагедия называлась «Ипполит», затем «Федра и Ипполит», наконец «Федра». Исчезновение имени Ипполита из названия трагедии свидетельствует о том, что этот персонаж, оставаясь одним из центральных, превращается из явного в скрытый центр великого творения Расина.
О воплощении образа Ипполита в европейском искусстве см. Федра. Первый исполнитель роли Ипполита — М. Барон (1.1.1677, Бургундский отель, Париж). В России эту роль сыграл В. А. Каратыгин (СПб., 1823).
Текст: Расин Ж. Трагедии. Л., 1977. (Лит. памятники).
Вл. А. Луков