Поиск по материалам сайта
Cлово "DAM"
Входимость: 5. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 4кб.
Часть текста: (в три раза меньше, чем в тогдашней Франции) и отделенность морем делали Альбион как бы запасным игроком европейской «la politique». Даже казнь короля Карла I его подданными (первое в европейское истории мероприятие подобного рода) не сотрясло Европу. «Мировая премьера» Британии как великой державы случилась лишь в 1697 году, когда английский посол граф Портленд явился в Версаль с необычайной помпой и шокировал короля-солнце пренебрежением к деталям подробного французского этикета. А дальше пошло по нарастающей. Все чаще и все успешнее выступали англичане на европейской политической сцене, вынашивая уже планы реванша и «в мировом масштабе». Близилась пора сколачивания колониальных империй. В первой половине XVIII века британцы отхватили у испанцев Гибралтар, у французов – Индию и Канаду. И уже в 20-е гг. XVIII века континентальная Европа обнаружила, что эти странные англичане на своем туманном гриппозном острове создали оригинальную экономическую и социальную систему, и именно в ней кроются причины небывалых британских успехов. Первыми оценили открытия англичан философы. Все французское Просвещение в самом существенном есть лишь блестящее развитие и изложение идей британских мыслителей. «Народом философов» уважительно называл англичан Вольтер. («Народом лавочников» британцев прозвали на континенте чуть позже). И все же образованный (читай: офранцуженный) европеец галантного века немилосердно царапался о своеобычные шипы островной розы. Эту странноватую (диковатую?) «особость» британского быта и склада блестяще высмеял герой Бомарше. Помните?...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: карикатурны, а сюжеты зловещи, это не мешает его картинам быть парадоксально жизнерадостными и даже… светлыми. Да, в прямом смысле слова, это – как в комиксе: жизнь в любых формах, но понарошку. У Хогарта, во всяком случае, зло выглядит несколько «понарошку», потому что перебивается подспудным искрящимся жизнелюбием художника. Элемент аффектированности и театральности присущ и произведениям Дж. Рейнольдса, хотя он подвизался, прежде всего, в качестве мастера парадного портрета. Однако зрителя не оставляет ощущение, что, принимая перед художником эффектные позы, его герои «прикалываются». Словно бы им не терпится поскорее сбросить с себя путы условности и засесть с маэстро за обильный стол или рассказать ему о новациях в области осушения болот, или поведать, что леди L… и мистер F…, – o, god-dam!… Короче, это полнокровные и далекие от чрезмерной рефлексии люди. Впрочем, во второй половине века появляется художник диаметрально противоположного склада, – Т....