Литература Западной Европы 17 века. Поиск по текстам материалов сайта. Cлово "FRANCAIS".

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 33кб.

Часть текста: в полемическом прологе и подхваченной в последней главе цели своего творения как «свержения власти рыцарских романов» (I, с. 13)[2], вредно воздействующих на читателей, трактует «Дон Кихота» узкосатирически[3]. Истоки второго этапа, значительно более глубоко раскрывшего неисчерпаемое богатство сложного шедевра Сервантеса, возводят к романтикам[4]: открытая ими глубина «Дон Кихота» не оспаривается ни в спекулятивных построениях «неотридентского» литературоведения[5], ни в своеобразном неоромантизме философско-психологической критики[6], но с подлинной историко-литературной научной строгостью анализируется прежде всего в работах прогрессивных ученых Запада и советских литературоведов[7]. Утверждение, что «Дон Кихот» был воспринят современниками и поколением, пришедшим непосредственно им на смену, лишь как сатира, призванная исцелить читателей от вредного увлечения рыцарскими романами, вряд ли может быть оспорено в корне. Но оно несомненно нуждается в корректировке, особенно важной для произведения, наделенного не только особой неисчерпаемостью, но и необыкновенной судьбой[8]. Думается, что упрощенно-суммарное определение того, чем был роман Сервантеса для читателей и литераторов в XVII в., чаще...

Входимость: 4. Размер: 18кб.

Часть текста: альманах "Театр", изд. "Шиповник", СПБ., 1908; Мейерхольд В., О театре, СПБ., 1913; Андреев Л., Письма о театре, журн. "Маски", 1913, и в кн. 22 альм. "Шиповник", СПБ., 1914; Каррьер М., Исторический очерк развития драмы, перев. В. Яковлева, "Педагогич. сб.", 1893, I—IV; Его же, Драматическая поэзия, перев. В. А. Яковлева, "Педагогич. сб.", 1892, VII—X, и отд., СПБ., 1898; Штейгер Э., Новая драма, СПБ., 1902; Морозов П. О., История европейской сцены, изд. ТЕО Наркомпроса, П., 1919; Волькенштейн В., Драматургия, М., 1923 (изд. 2-е, М., 1929); Луначарский А. В., Театр и революция, Гиз, М., 1924; Маца И., Искусство современной Европы, Гиз, М. — Л., 1926, стр. 97—115; Яковлев М., Теория драмы, Л., 1927. На иностр. яз.: Diderot D., De la poésie dramatique, Œuvres, v. 4, 1800; v. 7, 1875; Schiller F., Die Schaubuhne als eine moralische.Anstalt, 1784 (Werke, В. XII, 1894); Schlegel A. W., Vorlesungen uber dramatische Kunst und Literatur, 1811; Tieck, Dramatische Blatter, 2 Bde, 1826; Borne L., Gesammelte Schriften, 5 Bde, 1840; Rotscher H. T., Kunst der dramatischen Darstellung, 3 Bde, 1841—1846; Zola E., Le naturalisme au théâtre, 1881; Его же, Nos auteurs dramatiques (русск. перев., "Вестн. Европы", 1879, I); Его же, Le roman experimental (русск. перев., там же, 1879, IX); Faguet Emile, Drame ancien, drame moderne, P., 1898; Dehmel R., Tragik und Drama, Werke, 9 Bde, 1909; Lemaitre J., Theatrical impressions, 1924; Craig E. G., Books and theatres, 1925; Bab J., Neue Wege zum Drama, 1911; Его же, Der Wille zum Drama, 1919; Greizenach W., Geschichte des neueren Dramas, 5 Bde, 1909—1923; Kerr A., Das neue Drama, 1912; Freytag G., Die Technik des Dramas, 1912; Schlag H., Das Drama, 1917; Klaar A., Probleme der modernen Dramatik, 1921; Schlag H., Das Drama: Wesen, Theorie und Technik, 1922; Lewisohn L., The...

Входимость: 3. Размер: 25кб.

Часть текста: специфически детской книгой, и непонятно дарение этой книги брату после окончания им лицея. Кстати, заголовок „Fables choisies mises en vers par M. De La Fontaine“ не свидетельствует о том, что в издание вошли только избранные басни: так называется сборник Лафонтена в его оригинальных изданиях. 3. Мнение Пушкина о том, что Богданович в „Душеньке“ превзошел Лафонтена, не является оригинальным: в этом отразились взгляды Карамзина в известной статье его о Богдановиче (1803 г.), впоследствии прилагавшейся к бекетовским изданиям сочинений Богдановича (1809—1818 гг.). Митрополит Евгений („Словарь светских писателей“, 1805) так резюмировал статью Карамзина: „Г. Карамзин в 10 нумере «Вестника Европы», 1803 г., сделал сравнение сей поэмы с лафонтеновою и почти во всех местах показал преимущество русской“. Вот собственные слова Карамзина: повесть Лафонтена „служила образцом для русской «Душеньки», но Богданович, не выпуская из глаз Лафонтена, идет своим путем и рвет на лугах цветы, которые укрылись от французского поэта. Скажем без аллегорий, что лафонтеново творение полнее и совершеннее в эстетическом смысле, а Душенька во многих местах приятнее и живее, и вообще превосходнее тем, что писана стихами“. „Богданович писал стихами, и мы все читали его; Лафонтен прозою; и роман его едва ли известен одному из пяти французов, охотников для чтения“. Вслед за Карамзиным и Дмитриевым, Батюшков неоднократно превозносил достоинства „Душеньки“. „Душенька“ Богдановича постоянно упоминалась и Пушкиным. Белинский еще отметил перенесение стихов „Душеньки“ в первую главу „Евгения Онегина“: Гонясь за нею, волны там Толкают в ревности друг друга, Чтоб вырвавшись скорей из круга Смиренно пасть к ее ногам. (Ср. Е. О., гл. I, стр. XXXIII.) Кстати, стихи эти цитируются в статье Карамзина, который, сравнивая их с подлинником...

Входимость: 3. Размер: 13кб.

Часть текста: или разговор Издателя с Классиком... Второе сражение при Бахчисарайском фонтане или Стихотворцы Вестника Европы не хотят быть Прозаиками... Сражения в Вестнике Европы и Дамском Журнале быстро следуют одно за другим. Дамский Журнал получает некоторую заманчивость. Литературные листки. Спор с кн. Вяземским о преимуществе басен Крылова перед баснями И. И. Дмитриева. Вооруженный нейтралитет Булгарина в войне Издателя Бахчисарайского фонтана с Вестником Европы: переход на сторону последнего...“ (см. „Литературные Портфели“, 1923, стр. 73—74). Из этого „обозрения“ видно как органически переплетался спор о романтизме со спором о баснях. Первое издание „Бахчисарайского фонтана“ вышло с предисловием Вяземского, изложенным в форме „Разговора между Издателем и Классиком“. Здесь мы читаем между прочим: „Издат. Мы еще не имеем русского покроя в литературе; может быть и не будет его, потому что нет; но во всяком случае поэзия новейшая, так называемая романтическая, не менее нам сродна, чем поэзия Ломоносова и Хераскова, которую вы силитесь выставить за классическую. Что есть народного в Петриаде и Россиаде, кроме имен? Класс. Что такое народность в словесности? Этой фигуры нет ни в Пиитике Аристотеля, ни в Пиитике Горация. Издат. Нет ее у Горация в Пиитике, но есть она в его творениях. Она не в правилах, но в чувствах. Отпечаток народности, местности: вот что составляет, может быть, главное существенное достоинство Древних и утверждает их право на внимание потомства“. В ответ на это в „Вестнике Европы“ появился „Второй разговор“, писанный Мих. Дмитриевым, где соответственно писалось: „Класс. Вся эта неясность происходит оттого, что вы не определяете, что такое Поэзия Романтическая, и что такое народная. — Самое наименование народное вы смешиваете с национальным; а в них большая разница. Издат. Я не вижу этой разницы: самые слова сии, кажется, значат одно и то же; объясните же мне, какая, по мнению вашему, разница между народным и...

Входимость: 2. Размер: 42кб.

Часть текста: хорошо выражена в следующих стихах из «Есфири»: Он в глубине дворцов таит свое величье, Не кажет никому державного обличья, И каждый, кто ему без зова предстает, На плаху голову отважную кладет. (I, 3) (Пер. Б. Лившица) 7. О замкнутости расиновского пространства см.: Dort В. Huis clos racinien. — In: Dort B. Théâtre public: Essais de critique, 1953— 1966. P.: Seuil, 1967, p. 34—40. 8. Аталида закалывает себя на сцене, но испускает дух за сценой, это наилучшая иллюстрация того, как в трагедии разъединяются жест и реальность. 9. Готовы корабли. Благоприятен ветер. («Андромаха», III, 1), (пер. И. Шафаренко и В. Шора). Да, корабли твои к отплытию готовы... («Береника», I, 3), (пер. Н. Рыковой). И на корабль взошел, что ждал в порту меня... («Баязид», III, 2), (пер. Л. Цывьяна). 10. Однако же в Стамбул неблизкая дорога. Хоть торопился я, но дней потратил много. Бог весть, что в лагере могло произойти За долгий этот срок, пока я был в пути. («Баязид», I,1) (Пер. Л. Цывьяна) Да, наши участи решит исход сраженья, Но действовать и мы должны без промедленья. Пусть от врагов Мурад спасается сейчас, Пусть победитель он — что сдерживает нас? («Баязид», I, 2) (Пер. Л. Цывьяна) 11. Дарвин, Аткинсон и вслед за ними — Фрейд («Моисей и монотеизм») (Freud S. Der Mann Moses und die monoteistische Religion. Frankfurt/Main: Suhrkamp, 1970, S. 168.) 12. «Расин изображает человека не таким, каков он есть; он изображает человека в таком состоянии, когда...

Входимость: 2. Размер: 9кб.

Часть текста: из самых богатых в своей семье, но не из самых смышленых. Эта женщина, которая была довольно недурна собою, вела не очень-то добродетельную жизнь. Между прочим, на ее счет сильно злословили в связи с покойным г-ном д'Эперноном. Однажды, когда он находился в Меце, она вздумала (это она-то, которая сроду так не поступала) нанести прощальный визит принцессе де Конти; та ее спрашивает, куда она направляется. «Я еду, — сказала г-жа де Ментенон, — к г-ну д'Эпернону». — «Вы, сударыня! — воскликнула принцесса, — а какие у вас дела с г-ном д'Эперноном?». — «Он просил меня, сударыня, — отвечала та, — навести порядок у него в доме». Еще как-то раз, когда в Малом Бурбонском дворце давали какой-то балет и при выходе из залы произошла большая давка, все услышали, как эта женщина кричит: «Гвардейцы, колите! Убивайте! Я берусь оправдать вас перед вашим полковником». Иной раз она напускала на себя такой тон, и — под тем предлогом, что в пору размолвки Королевы-матери с Ришелье г-н д'Эпернон прибег, возможно, к ее услугам в каком-то пустячном деле, — ей хотелось, чтобы все полагали, будто во Франции ничего не происходит без ее участия. Однажды во Дворце Правосудия она подошла к прилавку книгопродавца, находившемуся возле одной из колонн большого зала, и в присутствии множества стряпчих потребовала том тогдашнего Mercure francais [291], заглянула в ту страницу, где, как ей представлялось, она должна быть упомянута, и, не найдя себя, воскликнула, отшвырнув книгу: «Врет! заплати я ему, не вписал бы небось другого вместо меня!». У г-жи де Ментенон, на ее несчастье, была бабушка из рода де...

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: avantures de Télémaque, fils d’Ulysse), роман, к-рому Ф. обязан своей лит-ой известностью (написан в 1693—1694, изд. в 1699). Античный сюжет разрабатывается Ф. в духе господствовавшей во французской лит-ре XVII века традиции: полное игнорирование исторической перспективы и колорита эпохи, анахронизмы, схематичность образов. Взяв из «Одиссеи» отправным пунктом путешествие Телемака в поисках отца, Ф. проводит героя через ряд авантюр, отсутствовавших у Гомера (Телемак у Калипсо, в плену у египтян, в подземном царстве и др.). Роман насквозь дидактичен и публицистичен. Образы, сюжетные положения, мотивы, как заимствованные из античной лит-ры, так и оригинальные, служат Ф. для развития определенной этической и политической тенденции. Современники вполне основательно видели в «Телемаке» намеки на политическую систему Франции Людовика XIV. Ф. нападает на деспотию, пропагандируя идею просвещенной монархии с мудрым правителем, долг к-рого заботиться о своих подданных, обрушивается на льстивых придворных и рекомендует королю подбирать советников честных и независимых. В главе, посвященной реформам, проведенным Ментором у Идоменея, рисуется целая социальная утопия «здоровой монархии». В Тартаре Телемак видит королей-деспотов, мучающихся лицезрением своих злодеяний. С той же настойчивостью проводит Ф. моральное требование — побеждать страсти (vaincre des passions). Весь роман густо уснащен поучительными сентенциями Ментора, наставника Телемака (Ментор в согласии с гомеровской традицией, — воплотившаяся богиня мудрости Минерва). Цветистый стиль, изобилующий бьющими на эффект сравнениями, метафорами, тяготение к ритмически размеренной речи, особенно в поучениях и наставлениях Ментора, игра синтаксическими фигурами (параллелизмы, антитезы) придают произведению ...

Входимость: 1. Размер: 54кб.

Часть текста: и М. избрал профессию актера. В 1643 М. стал во главе "Блистательного театра" (Illustre Théâtre). Мнивший себя трагическим актером, М. играл роли героев (именно здесь он принял свой псевдоним "М."). Когда труппа распалась, М. решил искать счастья в провинции, примкнув к труппе бродячих комедиантов, возглавляемой Дюфреном. Юношеские скитания М. по французской провинции [1645-1658] в годы гражданской войны - Фронды - обогатили его житейским и театральным опытом. С 1650 М. заступает Дюфрена, возглавляет труппу. Репертуарный голод труппы М. и явился стимулом к началу его драматургической деятельности. Так годы театральной учобы М. стали годами и его авторской учобы. Множество фарсовых сценариев, сочиненных им в провинции, исчезло. Сохранились только пьески "Ревность Барбулье" (La jalousie du Barbouillé) и "Летающий лекарь" (Le médecin volant), принадлежность к-рых М. не вполне достоверна. Известны еще заглавия ряда аналогичных пьесок, игранных М. в Париже после его возвращения из провинции ("Гро-Рене школьник", "Доктор-педант", "Горжибюс в мешке", "План-план", "Три доктора", "Казакин", "Притворный увалень", "Вязальщик хвороста"), причем заглавия эти перекликаются с ситуациями позднейших фарсов М. (напр. "Горжибюс в мешке" и "Проделки Скапена", д. III, сц. II). Эти пьесы свидетельствуют о том, что традиция старинного буржуазного фарса вскормила драматургию М. и вошла органическим компонентом в основные комедии его зрелого возраста. Фарсовый репертуар, преросходно исполняемый труппой М. под его руководством (сам М. нашел себя как актера именно в фарсе), способствовал упрочению ее репутации. Еще больше возросла она после сочинения М. двух больших комедий в стихах - "Шалый" (L’étourdi, 1655) и "Любовная досада"...

Входимость: 1. Размер: 47кб.

Часть текста: родился в 1919 г. в Петрограде в семье научного работника. В 1936 г. он с отличием окончил среднюю школу №16 Куйбышевского района и поступил на литературный факультет ЛИФЛИ. Позже обучался на кафедре романо-германской филологии филологического факультета ЛГУ. С началом Великой Отечественной войны добровольцем вступил в Народное ополчение. Принимал участие в обороне Ленинграда. Пропал без вести в декабре 1941 г. Такая справка помещена в «Книге Памяти Ленинградского — Санкт-Петербургского университета. 1941 — 1945» (СПб. Вып. 1. С. 146). Оно и понятно — составители могли опираться только на опубликованные и сохранившиеся материалы, а какие материалы могли сохраниться о студенте, который ничего не успел опубликовать из своих замыслов и ранних исследований. Между тем, одна его работа, выполненная непосредственно перед войной, сохранилась в архиве проф. М. С. Кагана и несомненно заслуживает того, чтобы она была опубликована, а в настоящем сборнике это тем более уместно. В 1940-41 г. Э. Кревер был дружен с группой студентов-филологов, в которую входил и я. Беседы наши касались самых различных тем — научных, политических, художественных. В книге воспоминаний М. С. Кагана «О времени и о себе» рассказывается о происхождении темы данного исследования:...

Входимость: 1. Размер: 51кб.

Часть текста: контуры и основное направление трансформации романного жанра в Западной Европе XVII-XVIII вв. представляются современным отечественным специалистам достаточно ясными. По мнению большинства из них, эта трансформация происходит преимущественно путем изменения жанрового содержания при сохранении старых повествовательных форм[1]. Сущность же формальных изменений состоит в соединении прежде противостоящих жанровых начал: нравоописательного плутовского и аналитико-психологического, причем, начала эти входят в романистику нового историко-литературного периода хоть и видоизменяясь, но удерживая при этом «фундаментальные структурные моменты»[2]. Наиболее отчетливо процесс и результаты такой трансформации, по мнению ученых, предстают в английском романе XVIII cтолетия[3], что не в последнюю очередь обусловлено социально-исторической ситуацией: успехами культурного развития в стране, пережившей буржуазную революцию еще в середине прошлого столетия, преимущественно буржуазным характером ее общества, благоприятно воздействующим на развитие такого, в свою очередь «буржуазного», жанра, как европейский роман Нового времени[4]. Согласно такой концепции, западноевропейский роман XVIII в. движется, вслед за его английскими образцами, к реалистической поэтике, ибо только реализм позволяет роману наиболее полно осуществить свои художественные возможности[5]. Нельзя сказать, что данная концепция возникла и развивалась лишь в отечественном литературоведении, однако прочность ее основных положений даже в новых, методологически новаторских работах наших ученых свидетельствует о многом. И не только о досадном недостатке внимания к зарубежным...

Поиск по материалам сайтаCлово "FRANCAIS"

Поиск по материалам сайта
Cлово "FRANCAIS"