Поиск по материалам сайта
Cлово "LAY"
Входимость: 3. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 14кб.
Часть текста: Академии образования. Филологический факультет. Кафедра истории мировой литературы. Кафедра общего языкознания и русского языка. Редакционная коллегия: Н. А. Литвиненко, О. В. Карпова. М.: Издательство УРАО, 2004. С. 69 – 73. http://natapa.msk.ru/philology/issue7/moskina.htm История сонета насчитывает уже почти восемь столетий, и в этой истории Англии отведена одна из лучших, поистине славных страниц. Первые сонеты на английском языке были написаны в середине XVI в. придворными поэтами Томасом Уайетом и графом Серрем, испытавшими на себе немалое влияние петраркистской традиции. Сонет практически сразу приобрел популярность в Англии; особенное распространение он получил в любовной лирике: у слова сонет даже появилось второе значение – любовная песенка или любовное стихотворение, что подразумевало более вольное обращение со строгим итальянским каноном. Результатом этой трансформации стал так называемый елизаветинский сонет, ставший достойным соперником своего итальянского предшественника, который также нашел своих почитателей среди английских поэтов. В отличие от итальянского, или петраркистского сонета, обязательные 14 строк которого делились на два катрена и два терцета с опоясывающей схемой рифмовки, английская разновидность состояла из четырех катренов, связанных перекрестной рифмой, и финального двустишия. В тематическом отношении между елизаветинским сонетом и петраркистским было немало общего – большая часть стихотворений, написанных в этом жанре в Италии XIV–XV вв. и в Англии XVI в., были посвящены неразделенной или трагической любви. Исключения, представленные политическими и сатирическими сонетами, были слишком немногочисленны, чтобы говорить об устойчивой традиции этих разновидностей жанра, особенно в английской литературе XVI века. В преобладающем большинстве елизаветинских сонетов воспевалась...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: в круг реального[6]. В мировую литературу Вальтер Скотт вошел как создатель исторического романа. С присущей ему глубиной Скотт отобразил жизнь самых различных эпох, начиная со средних веков и кончая тем временем, когда жил он сам. Скотт увидел «тайну жизни» современного ему общества в его переходном характере. Писатель жил на рубеже XVIII и XIX вв., в ту переломную эпоху, когда феодальные отношения сменялись буржуазными. Феодально-патриархальная Шотландия уходила в прошлое; на смену ей приходила Шотландия буржуазно-помещичья. Смена эпох обостряла интерес к прошлому, к истории, порождала стремление разобраться в закономерностях ее развития. Величие и сила Скотта заключаются в том, что он соединил в своем творчестве изучение истории с философским осмыслением событии прошлого и блестящим художественным мастерством романиста. Современники Скотта зачитывались его романами. Их высоко оценили все крупнейшие писатели и критики XIX столетия. Пушкин сравнивал Скотта с Шекспиром. Белинский назвал его «Колумбом в сфере искусства», а также «Шекспиром и Гомером» исторического романа. Бальзак считал Скотта своим учителем. Историзм творчества Скотта имел большое значение для развития реалистического романа XIX в. Вальтер Скотт родился в столице Шотландии Эдинбурге. Эдинбург с его архитектурными памятниками был самой историей. Все здесь хранило память о прошлом Шотландии, о героических сражениях и народных восстаниях. Отец Скотта был известным адвокатом. Изучению юриспруденции сразу же после окончания школы посвятил...
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: intends to soar Above th' Aonian mount, while it pursues Things unattempted yet in prose or rime. And chiefly Thou, 0 Spirit, that dost prefer Before all temples th' upright heart and pure, Instruct me, for Thou know'st; Thou from the first Wast present, and, with mighty wings outspread, 20 Dove-like sat'st brooding on the vast Abyss, And mad'st it pregnant: what in me is dark Illumine, what is low raise and support; That, to the height of this great argument, I may assert Eternal Providence, And justify the ways of God to men. Say first — for Heaven hides nothing from thy view, Nor the deep tract of Hell — say first what cause Moved our grand Parents, in that happy state, Favoured of Heaven so highly, to fall off 30 From their Creator, and transgress his will For one restraint, lords of the world besides? Who first seduced them to that foul revolt? Th' infernal Serpent; he it was whose guile, Stirred up with envy and revenge, deceived The mother of mankind, what time his pride Had cast him out from Heaven, with all his host Of rebel Angels, by whose aid, aspiring To set himself in glory above his peers, He trusted to have equalled the Most High, 40 If he opposed; and, with ambitious aim Against the throne and monarchy of God, Raised impious war in Heaven and battle proud, With vain attempt. Him th' Almighty Power Hurled headlong flaming from the ethereal sky, With hideous ruin and combustion, down To botomless perdition, there to dwell In adamantine chains and penal fire, Who durst defy th’ Omnipotent to arms. Nine times the space that measures day and night 50 To mortal men, he, with his horrid crew, Lay vanquished, rolling in the fiery gulf, Confounded, though immortal; but his doom Reserved him to more wrath; for now the thought Both of lost happiness and lasting pain Torments him: round he throws his baleful eyes, That witnessed huge affliction and dismay, Mixed with obdurate pride and...