Литература Западной Европы 17 века. Поиск по текстам материалов сайта. Cлово "MEMOIRES".

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 7. Размер: 6кб.

Часть текста: на анализ самого текста (каких исторических деятелей уже умерших или еще живых кардинал упоминает, какими титулами величает), Андре Бертьер в своей докторской диссертации [1] доказал, что воспоминания были созданы в Коммерси за полтора года, в 1675 — 1677 годах (с перерывом на поездку в Рим на конклав в 1676 г.). По свидетельству секретаря Реца — Ги Жоли, его хозяин задумал и даже якобы начал писать историю своей жизни во время заключения в Венсеннском замке в 1652 — 1654 годах. Известно, что он любил рассказывать отдельные эпизоды своей жизни, но лишь после неудачной попытки уйти от мира, сложить кардинальский сан и затвориться в аббатстве Сен-Мийель (Сен-Мишель) как простой монах-бенедиктинец (папа римский не принял его отречения от сана), он уступил настояниям своих друзей и принялся за мемуары. Возможно, подтолкнуло его к этому и появление ряда мемуаров о Фронде, в том числе его врага герцога Франсуа де Ларошфуко. История жизни осталась незаконченной — отчасти из-за прогрессировавшей близорукости, отчасти из-за того, что наиболее значительные события уже были описаны, а за ними следовал период унизительных скитаний. Хранившаяся в монастыре Сен-Мийель рукопись «Мемуаров» в XIX веке попала в Америку, а ныне хранится в парижской Национальной библиотеке. Большая часть написана самим кардиналом, отдельные отрывки (около 90 страниц) — монахами под его диктовку. Из рукописи вырваны первые 258 страниц (около 4 — 5 печатных листов), еще несколько — в середине и в конце. Плохо сохранившаяся третья часть восстанавливается по копиям. Девять небольших фрагментов из начала попали в первые издания — аутентичность их в настоящее время не оспаривается, но...

Входимость: 5. Размер: 48кб.

Часть текста: — он весь отразился не только в том, что он написал в своих «Мемуарах», но и в том, как он их написал. Между тем для XVII в. эта, назовем ее, «стилевая откровенность» — явление незаурядное. XVII век как бы носил маску приличия — тех строгих жанровых норм, которые позволяют угадать под маской подлинное лицо автора, но которые не позволяют это лицо открыть или, точнее, позволяют явить его лишь таким, каким этого требует жанр, даже когда речь идет о мемуарах [1]. Смешав в одном произведении признаки многих жанров, Рец свое лицо открыл. Другое дело, что он постарался это лицо подгримировать: он хочет понравиться очередной даме, на сей раз не возлюбленной, не соратнице по политической интриге, но другу, давней приятельнице, мнением которой, как нравственным, так и литературным, он дорожит. По ее просьбе он воскрешает прошлое, адресуя ей повествование о своей жизни. Но жизнь Реца так тесно переплетена с событиями его времени, что, описывая ее, мемуарист описывает целую эпоху. Рассказ его пристрастен — ведь Рец действующее лицо этих событий. Его «Мемуары» иногда иронически называли «романом», подчеркивая недостоверность многих интерпретаций автора. Но книга эта и читается как роман, захватывающий читателя и в то же время изобилующий такими бесценными подробностями, характеристиками современников, анализом (пусть необъективным) совершавшегося на виду и за кулисами, что она и по сей день остается незаменимым источником для всех, кто изучает XVII век или просто им интересуется. «Мемуарами» Реца зачитывались разные эпохи. Не забудем, что А. Дюма почерпнул у Реца немало своих сюжетов. А покойный Н. Я. Эйдельман говорил мне, что «Мемуары» Реца были настольной книгой Павла I. По мнению некоторых исследователей, в процессе написания «Мемуаров» адресат их менялся (это не доказано) и потому неуловимо менялся характер обращения...

Входимость: 5. Размер: 14кб.

Часть текста: часто тяготился особым вниманием, которое оказывал ему король-солнце. Получая большой доход с обширных поместий, он мог не беспокоиться о вознаграждении за свои литературные труды. А когда писатели и критики, его современники, были поглощены жаркими спорами и резкими столкновениями, отстаивая свое понимание драматургических законов, - совсем не о тех и отнюдь не о литературных схватках и баталиях вспоминал на покое и размышлял наш автор. Ларошфуко был не только писателем и не только философом-моралистом, он был военачальником, политическим деятелем. Сама его жизнь, полная приключений, воспринимается ныне как захватывающая повесть. Впрочем, он сам и рассказал ее - в своих "Мемуарах". 1 Род Ларошфуко считался во Франции одним из наиболее древних - он вел свое начало с XI века. Французские короли не раз официально называли сеньоров де Ларошфуко "своими дорогими кузенами" и поручали им почетные должности при дворе. При Франциске I, в XVI в., Ларошфуко получают графский титул, а при Людовике XIII - титул герцога и пэра. Эти высшие титулы делали французского феодала постоянным членом Королевского совета и Парламента и полновластным хозяином в своих владениях, с правом судопроизводства. Франсуа VI герцог де Ларошфуко, до смерти отца (1650) по традиции носивший имя принца де Марсийака, родился 15 сентября 1613 г. в Париже. Его детство прошло в провинции Ангумуа, в замке Вертей, основной резиденции фамилии. Воспитание и обучение принца де Марсийака, равно как и одиннадцати его младших братьев и сестер, было...

Входимость: 5. Размер: 90кб.

Часть текста: Медичи, жены короля Генриха II, флорентийки по происхождению. Дед мемуариста, Альбер де Гонди, окончил жизненный путь увенчанный титулами герцога де Реца (по принадлежащему ему владению), маршала и пэра Франции. Младший брат Альбера, Пьер де Гонди, избрав церковное поприще, в 1568 г. стал епископом Парижским, а в 1587 г. возведен в сан кардинала. Он положил начало той традиции, когда младшие сыновья в роду Гонди последовательно выдвигались в ряды крупных церковных сановников, пустив прочные корни в парижской епархии. Дядя будущего фрондера и мемуариста, Жан Франсуа де Гонди, первым из них удостоился сана архиепископа столицы Франции. Характеристика его взаимоотношений с племянником, да и его облика в целом — облика удалившегося от дел эпикурейца, равнодушного к своим обязанностям духовного пастыря, строптивого и капризного, нередко возникает на страницах «Мемуаров». Жан Франсуа Поль, будучи младшим ребенком мужского пола в семье, согласно традиции и непреклонному решению отца, должен был во что бы то ни стало со временем принять постриг и вступить на стезю священнослужителя. Воля отца вызывала у Жана Франсуа Поля отчаянное сопротивление. Он мечтал о совершенно ином, сугубо светском предначертании, о воинской и политической славе. По натуре он был честолюбцем и бунтарем с сильно развитыми авантюристическими и гедонистическими наклонностями. Однако, чем бы он ни занимался, он все делал с блеском. Его исключительная одаренность, помноженная на привилегии, даруемые аристократическим происхождением, дала о себе знать и на насильно навязанном ему церковном поприще. Он выделялся среди учащихся Клермонского коллежа и одержал победу, несмотря на сопротивление влиятельных недоброжелателей, в конкурсе, принесшем ему звание лиценциата теологии. Приметным явлением стал диспут в Сорбонне, в ходе которого ему была присуждена степень доктора теологии. В десятилетнем...

Входимость: 4. Размер: 23кб.

Часть текста: педагогического университета им. А. И. Герцена 2006, №7(21). Часть 2. ftp://lib.herzen.spb.ru/text/altashina_7_21_2_35_41.pdf Статья посвящена важной, но малоизученной в литературоведении проблеме, касающейся тонкой дифференциации таких понятий, как «вымысел» и «вообра- жаемая конфигурация». Анализируются французские мемуары ХVII века (Рец, Ла- рошфуко, Бюсси де Рабютен, г-жи де Моттвиль и де Лафайет, м-ль де Монпансье), оказавшие огромное влияние на развитие жанра романа-мемуаров XVIII века. Автобиографические произведения обычно относят к документальной прозе, однако собственная версия человека о себе далеко не всегда является самой достоверной 1 : ведь рассказ им ведется о событиях, которые не оставили его равнодушным, задели за живое, поэтому точного и беспристрастного копирования ждать не приходится. Рассказчик хочет оправдать себя, представить факты в выгодном свете — откуда же может взяться объективность и непредвзятость? Одной из функций рассказчика 2 является моделирование истории и собственной жизни, а «написать свою историю — значит скорее сконструировать себя, чем попытаться себя понять. Речь идет не о том, чтобы раскрыть историческую правду, но о том, чтобы раскрыть правду внутреннюю: ищут смысл и целостность, а не подлинность и исчерпанность», — пишет Ф....

Входимость: 4. Размер: 76кб.

Часть текста: исследования. М., 1937 // Литературный современник, 1937, № 4. С. 191. 5 Лежнев А. З. Проза Пушкина. М., 1937. С. 17-19. 6 См.: Сидяков Л. С. Начальный этап формирования пушкинской прозы // Пушкинский сборник, Рига. 1968. С. 11. 7 Анненков П. В. А. С. Пушкин. Материалы для его биографии и оценки произведений. СПб., 1873, С. 24. 8 Тема «Пушкин и Лабрюйер» практически не изучена. Б. В. Томашевский в книге «Пушкин и Франция» подчеркивает малозначительность воздействия Лабрюйера на Пушкина (Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л., 1960. С. 122). См. также Вольперт Л. И. Пушкин и Лабрюйер // Вопросы методики и литературы. Учен. зап. Ленинградского пед. ин-та им. А. И. Герцена. Т. 503. Псков, 1971. С. 100-118. 9 Грот Я. К. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники. Статьи и материалы. СПб., 1899. С. 242-243. 10 Абрам Терц (Синявский А. Д.). Прогулки с Пушкиным. СПб. 1993. С. 90. 11 См.: Haumant E. La culture française en Russie (1700-1900), Paris, 1910. P. 107-109. 12 Анонимный автор статьи о Лабрюйере в «L'Esprit des Journaux» писал, что в XVIII в. он был «незаслуженно забыт и мало оценен» (L'Esprit des Journaux, 1782. P. 118). 13 См.: Кошанский Н. Частная риторика. СПб., 1849. С. 54. 14 На Лабрюйера ссылались при анализе сатир Кантемира, комических характеров Фонвизина, психологических этюдов Карамзина. Напр.: В. Перевощиков, анализируя 3-ю сатиру Кантемира, писал: «...читая ее, кажется, читаем Теофраста или Лабрюйера» // Вестник Европы. М., 1822. №...

Входимость: 2. Размер: 44кб.

Часть текста: Матвеевич Официальные оппоненты: доктор филологических наук,профессор Таганов Александр Николаевич,кандидат филологических наук Тарасова Ольга Михайловна Ведущая организация: Нижегородский государственный педагогический университет С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке НГЛУ по адресу: г. Нижний Новгород, ул. Минина, д. 31-а. Автореферат разослан « 12 » сентября 2008 г. Учёный секретарь диссертационного совета: Денисова В. В. Общая характеристика работы Генезис мемуарной литературы кроется в самом значении слова «mémoires» - «воспоминания»: воспоминания автора о реальных событиях прошлого, свидетелем или участником которых он являлся. Хотя мемуары по хроникальности и достоверности сходны с дневниками, по объёму материала и выводам, которые делает автор, их считают близкими к исторической прозе. Литературный жанр портрета как свидетельство очевидца о современнике органически включается в структуру мемуарной прозы, что особенно характерно для Франции XVII века, когда исторический процесс мыслился как движение внутренних «пружин» властьимущих. Находившаяся в кризисе историография и постепенно угасавший жанр эпопеи не могли...

Входимость: 1. Размер: 42кб.

Часть текста: фигур новой истории. Предпосылка к созданию наполеоновского мифа в его двух формах - апологетической и антибонапартистской - возникает уже в конце девяностых годов XVIII в. при первых победах молодого генерала в Италии. В дальнейшем легенды клубятся вокруг имени Наполеона. Каждая его победа, каждый поворот судьбы выступают катализатором в оформлении мифа, экзальтация преклонения и ненависти стимулирует его развитие. Процесс возникновения нового мифа, его связь с глубинными архаическими истоками - сложная проблема, имеющая много аспектов. Для нас важна связь наполеоновской легенды с древним мифом о безродном герое, неизвестно откуда взявшемся, вступающим в героическое единоборство с людьми и судьбой и поверженном в конце пути беспощадным роком. По отношению к Наполеону миф раздваивается на такие две линии: герой-спаситель, несущий перемены, свет и свободу, своеобразный Прометей, и герой-губитель, тиран и деспот, который «приходит извне как гибельное наваждение»[157]. Первая линия ведет к созданию наполеоновского апологетического мифа, вторая - антибонапартистского. Дать точные дефиниции мифа о великом политическом деятеле и полководце новой истории - задача трудно выполнимая. Однако по отношению конкретно к Наполеону и к эпохе первоначального оформления мифа задача представляется не столь уж невыполнимой: это тип фантастического массового сознания, восходящий к архетипам героя погубителя и спасителя. Ему свойственно...

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: мать ее сочла необходимым по причинам, какие вы узнаете из дальнейшего, получить согласие на такое поведение, два месяца спустя вздумала вдруг положить ему конец, совершив великую и неописанную неосторожность. Я расскажу вам о ней после того, как успокою свою совесть, заполнив в моем рассказе пропуск, за который давно уже себя укоряю. Почти все, что я вам изложил, являет собой череду событий, обнаруживающих привязанность Королевы к кардиналу Мазарини, и поэтому, думается, мне следовало гораздо ранее объяснить вам природу этого чувства; на мой взгляд, вы сможете судить о нем более верно, если я предварю свой рассказ описанием некоторых событий времен молодости Ее Величества — я причисляю их к столь же неоспоримым и достоверным, как если бы сам был их свидетелем, ибо мне сообщила их г-жа де Шеврёз, единственная подлинная наперсница ее юных лет. Герцогиня часто говаривала мне, что Королева ни душой, ни телом не походит на испанку; она не обладает ни страстью, ни живостью своего народа, ей досталось от него одно лишь кокетство, но зато им она наделена в избытке; ей нравился Бельгард, человек уже немолодой, но учтивый и обходительный в духе, царившем при дворе Генриха III; он, однако, лишился ее расположения, когда, отбывая командовать армией в Ла-Рошель и испросив у нее туманного позволения надеяться при расставании на ее милость, удовольствовался тем, что осмелился умолять ее коснуться рукой эфеса его шпаги: Королева посчитала поведение де Бельгарда столь глупым, что никогда его не простила [401]. Она благосклонно принимала ухаживания герцога де Монморанси, хотя сам он вовсе не был ей по...

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: Немурский и Буйонский, виконт де Тюренн, господа де Ларошфуко, де Ришельё и де Ла Мот. Принц де Конде послал г-на де Ларошфуко уведомить Месьё о причинах, побудивших его покинуть Париж. Месьё испугался, что было заметно по выражению его лица. Он, однако, сделал вид, будто огорчен. Он отправился к Королеве и одобрил ее решение послать в Сен-Мор маршала де Грамона, чтобы заверить Принца, что она вовсе не умышляла против его особы. Месьё, убежденный, что Принц после шага, им сделанного, уже не возвратится в Париж, и потому вообразивший, будто, ничем не рискуя, может оказать ему услугу, поручил маршалу де Грамону передать Принцу, что он со своей стороны готов быть порукою его безопасности. Вы увидите далее на этом примере, сколь опасно давать обещания, исходя из одной лишь уверенности, что тот или другой поворот событий невозможен. Правда, соображение это редко кого останавливает. Едва принц де Конде оказался в Сен-Море, в партии его не осталось ни одного участника, который не возжелал бы примирить его с двором — так бывает всегда в предприятиях, глава которых известен своей неприязнью к мятежу. Мятеж никогда не может быть по сердцу разумному человеку, но разумная политика предписывает скрывать свою к нему неприязнь, если уж ты в него ввергся. Телиньи, зять адмирала Колиньи, накануне Варфоломеевской ночи заметил, что тесть его, не сумев скрыть свою усталость, более потерял во мнении гугенотов, нежели когда проиграл сражения при Монконтуре и Сен-Дени [360]. Таков был первый удар, полученный принцем де Конде, удар тем более чувствительный, что для его партии подобного рода потрясение могло оказаться роковым скорее, нежели для какого-нибудь другого содружества. Г-н де Ларошфуко, бывший...

Поиск по материалам сайтаCлово "MEMOIRES"

Поиск по материалам сайта
Cлово "MEMOIRES"