Поиск по материалам сайта
Cлово "SEA"
Входимость: 4. Размер: 10кб.
Входимость: 3. Размер: 5кб.
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 10кб.
Часть текста: общество, 2002. С. 121-124 http://anthropology.ru/ru/texts/abakarova_n/metatext_38.html Teach me to heare Mermaides singing … J. Donne I have heard the mermaids singing, each to each. I do not think that they will sing to me. T. S. Eliot Элиотовская строка о пении русалок из «Любовной песни Дж. Альфреда Пруфрока» является парафразом 5-ой строки «Песни» крупнейшего поэта-метафизика XVII века Джона Донна. Такая образно-семантическая перекличка двух авторов отнюдь не случайна и обусловлена наличием общей культурной традиции, которая кодифицируется при помощи универсальных символов. Поющие русалки (сирены) — стереотипный образ, восходящий к классическим мифам, к которому обращались Данте, Шекспир, Теннисон, Йейтс и др. Как указано у Х. Э. Керлота, «…сирены символизируют различные искушения, встречающиеся на жизненном пути и препятствующие развитию духа из-за очарования, которое, отвлекая, принуждает остаться на волшебном острове» (Керлот Х. Э. Словарь символов. М., 1994. Р. 469). В «Словаре символов и образности» само понятие русалочьей песни трактуется как: 1) персонифицированная красота; 2) нечто несуществующее (несбыточное) (Ad de Vries. Dictionary of Symbols and Imagery. Holland, 1974. Р. 320). Тот, кто слушает пение русалок, погружается в сон или сходит с ума. (Ibid. 319). Как это соотносится с указанными выше текстами Донна и Элиота? В «Песне» персонаж под маской циника убеждает друга, что...
Входимость: 3. Размер: 5кб.
Часть текста: Никогда Не впасть ему в ничтожество. Все снова Нас будет влечь к испытанному крову С готовым ложем и здоровым сном. И мы затем цветы в гирлянды вьем, Чтоб привязаться больше к чернозему Наперекор томленью и надлому Высоких душ, унынью вопреки И дикости, загнавшей в тупики Исканья наши. Да, назло пороку, Луч красоты в одно мгновенье ока Сгоняет с сердца тучи. Таковы Луна и солнце, шелесты листвы, Гурты овечьи, таковы нарциссы В густой траве, где под прикрытьем мыса Ручьи защиты ищут от жары, И точно так рассыпаны дары Лесной гвоздики на лесной поляне. И таковы великие преданья О славных мертвых первых дней земли, Что мы детьми слыхали иль прочли. Перевод Б. Пастернака From “ENDYMION” A thing of beauty is a joy for ever: Its loveliness increases; it will never Pass into nothingness; but still will keep A bower quiet for us, and a sleep Full of sweet dreams, and health, and quiet breathing. Therefore, on every morrow, are we wreathing A flowery band to bind us to the earth, Spite of despondence, of the inhuman dearth, Of noble natures, of the gloomy days, Of all the unhealthy and o’er-darkened ways Made for our searching: yes, in spite of all, Some shape of beauty moves away the pall From our dark spirits. Such the sun, the moon, Trees old and young, sprouting a shady boon For simple sheep; and such are daffodils With the green world they live in; and clear rills That for themselves a cooling covert make ’Gainst the hot season; the mid forest brake, Rich with a sprinkling of fair musk-rose blooms: And such too is the grandeur of the dooms We have imagined for the mighty dead; All lovely tales that we have...
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Часть текста: против романа-мифа, романа-притчи, представляющих человека абстрактно. Она сторонница такого философского романа, в котором восстанавливается ощущение полноты и сложности человеческой жизни. Роман должен заключать в себе «трагическое открытие». Айрис Мердок говорит о том, что литература приняла на себя некоторые задачи, которые раньше выполнялись философией. В романе необходимы красноречие и рассуждение. Однако подлинно философским может быть только такой роман, который не теоретизирует о человеке, а изображает неповторимую человеческую личность. Роман должен говорить о человеке правду. Писательница ценит в человеке романтику мечты, непокорство, стремлене к духовным ценностям. В романе «Под сетью» (Under the Net, 1954) герой Джейк Донагью отходит от позиции компромиссов и полуправды и стремится идти своей дорогой, не желая принимать условия, диктуемые властью денег. Для героя и автора в жизни все удивительно, чудесно, замысловато, таинственно и романтично. В романе «Под сетью» улавливаются наиболее важные мгновения в жизни героя, психологическое содержание этих мгновений. Роман строится в форме психологического самоанализа внутренней жизни героя. Роман «Под сетью» - это драматизация философских идей. Философия связана здесь с характерами. Философская позиция того или иного персонажа становится средством его индивидуальной характеристики. Философские концепции, нашедшие место на страницах романа, не обязательно являются выражением авторской точки зрения. Та или иная философская идея здесь как бы отделена от автора, объективирована в связи с характеристикой позиции того или иного интеллектуального героя. Философское содержание этого романа критики рассматривали как экзистенциалистское. Однако на самом деле в книге выражены главным образом идеи...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: особого упоминания - "Ян ван Олден Барнавельт". Какие из этих пьес написал Бомонт и какие Флетчер? Мы не имеем здесь достаточно места, чтобы подробно изложить весь круг вопросов, касающихся авторства, текста и хронологии пьес Бомонта и Флегчера. Ограничимся поэтому суммарным изложением того, что было установлено исследователями [2]. Многое в нижеследующих данных имеет предположительный характер. В случаях несогласия между учеными мы приводим данные по источникам, представляющимся наиболее авторитетными. Датировка пьес подчас оказывается трудной, и исследователи предлагают даты, отстоящие друг от друга на десятилетия; например, разные ученые датируют комедию "Случайности" от 1613 до 1625 года. Первая постановка пьесы в большинстве случаев датирована мною по хронологическим таблицам А. Харбейджа [3]. Что касается другого запутанного вопроса - определения авторства, то в этом я следовал Э. К. Чемберсу, Дж. И. Бентли, У. Эллис-Фермор и У. Ашлтону [4]. На основании их данных вырисовывается следующее распределение пьес по авторам и по времени написания. До начала сотрудничества с Флетчером Бомонт написал две комедии: "Женоненавистник" (The Woman Hater, 1606) и "Рыцарь Пламенеющего Пестика" (The Knight of the Burning Pestle, 1607). Флетчер единолично написал "Верную пастушку" (The Faithful Shepherdess, 1608) и "Награду женщине, ...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: Киплинг (Joseph Rudyard Kipling, 1865-1936) Творчество Редьярда Киплинга относится к неоромантической «литературе действия», которая отличалась от творчества неоромантиков Стивенсона и Конрада тем, что была причастна к империалистической идеологии. К «литературе действия» принадлежат также поэты У. Э. Хенли и Г. Ньюболт. В 1907 г. Киплинг был удостоен Нобелевской премии за «мужественность стиля». Противоречивость Киплинга очень точно отметил Куприн в статье «Редиард Киплинг» (1908): «Он оригинален, как никто другой в современной литературе. Могущество средств, которыми он обладает в своем творчестве, прямо неисчерпаемо. Волшебная увлекательность фабулы, необычайная правдоподобность рассказа, поразительная наблюдательность, остроумие, блеск диалога, сцены гордого и простого героизма, точный стиль, или, вернее, десятки точных стилей, экзотичность тем, бездна знаний и опыта и многое, многое другое составляют художественные данные...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: Двадцать лет назад в журнале «Вопросы литературы» была опубликована замечательная статья Л. В. Пумпянского «Об оде А. Пушкина “Памятник”», посвященная не только пушкинскому стихотворению, но и одической традиции в целом. Основной тезис Пумпянского: «... одно из явлений всей русской литературы: великие литературные традиции получают заключение и неожиданно новый смысл... в русской литературе...». Согласно Пумпянскому, именно таким «заключением» по отношению к одической «великой традиции» становится русская ода: «... такое чисто античное явление, как ода, в русской поэзии получило то же поэтическое значение, какое в других нео-европейских литературах она имеет историко-литературное...»[1]. Однако вот загадка: для подтверждения этого своего тезиса Пумпянский приводит примеры из французской и немецкой поэзии, чей опыт завершен в России, но почти никогда — из английской. Почему? Уж во всяком случае, не по причине незнания английской литературы — вряд ли подобные доводы уместны по отношению к филологу, о поразительной эрудиции которого ходили легенды. Английский материал ему был прекрасно известен. На это указывают хотя бы отсылки к творчеству Джона Драйдена[2] и Уильяма Вордсворта[3]. Может быть, английская ода выпадает из «великой традиции» — так что с ней не стоит и считаться? Факты говорят об обратном. С историей оды связаны величайшие имена в английской поэзии; среди одописцев — друг и соперник Шекспира Бен Джонсон, крупнейший «метафизик» Эндрю Марвелл, законодатель в поэзии и критике рубежа XVII—XVIII веков Джон Драйден, знаменитый сентименталист Томас Грей и все основные, кроме Байрона, поэты-романтики. Как же, говоря о судьбе оды как жанра, можно пройти мимо такого значительного явления, как английская ода? Забывчивость? Упущение? Дело, видимо, в...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: газетах и журналах. В годы второй мировой войны выходят в свет антифашистские романы Олдриджа «Дело чести» (Signed with Their Honour, 1942) и «Морской орел» (The Sea Eagle, 1944). В романе «Дело чести» прослеживается судьба целой группы людей - английских летчиков восьмидесятой эскадрильи, воевавшей против итало-германских фашистов в Греции. Роман насыщен драматическими событиями и напряженными переживаниями. Этот драматизм сказывается и в художественной форме: большая часть романа состоит из законченных драматических сцен и драматизированных диалогов, близких по своей внешней простоте, безыскусности и глубокому внутреннему смыслу к диалогу в романе Хемингуэя. Роман «Морской орел» значителен темой народного характера, народного подвига. Если в «Деле чести» в центре внимания был коллективный образ группы англичан-летчиков, то в «Морском орле» образ группы австралийцев и англичан уступает место массовому образу греческих патриотов -литтосийских рыбаков. Драматизм романа «Морской орел» определяется напряженной борьбой, нарастанием трагизма ситуации, героической гибелью многих участников борьбы, движением героев к осознанию того, что в основе всего - политическая борьба. Романы Олдриджа о второй мировой войне призывают к бдительности, к борьбе за предотвращение новой войны. Послевоенное творчество Олдриджа характеризуется дальнейшим развитием и углублением той политической проблематики, которая отчетливо выступала в «Деле чести» и «Морском орле». Антифашистская тема этих книг находит закономерное продолжение в теме борьбы за мир в романе «Дипломат» (The Diplomat, 1949), удостоенном золотой медали Всемирного Совета Мира. Олдридж осуждает «холодную войну», начатую англо-американскими империалистическими кругами. ...