Поиск по материалам сайта
Cлово "TOO"
Входимость: 3. Размер: 14кб.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 14кб.
Часть текста: практически сразу приобрел популярность в Англии; особенное распространение он получил в любовной лирике: у слова сонет даже появилось второе значение – любовная песенка или любовное стихотворение, что подразумевало более вольное обращение со строгим итальянским каноном. Результатом этой трансформации стал так называемый елизаветинский сонет, ставший достойным соперником своего итальянского предшественника, который также нашел своих почитателей среди английских поэтов. В отличие от итальянского, или петраркистского сонета, обязательные 14 строк которого делились на два катрена и два терцета с опоясывающей схемой рифмовки, английская разновидность состояла из четырех катренов, связанных перекрестной рифмой, и финального двустишия. В тематическом отношении между елизаветинским сонетом и петраркистским было немало общего – большая часть стихотворений, написанных в этом жанре в Италии XIV–XV вв. и в Англии XVI в., были посвящены неразделенной или трагической любви. Исключения, представленные политическими и сатирическими сонетами, были слишком немногочисленны, чтобы говорить об устойчивой традиции этих разновидностей жанра, особенно в английской литературе XVI века. В преобладающем большинстве елизаветинских сонетов воспевалась красота и добродетель прекрасной дамы, описывались мучения отвергнутого или обманутого влюбленного. Многие сравнения, эпитеты, сложные и изощренные метафоры, получившие название «концептов», переходили из стихотворения в стихотворение, утрачивая блеск и остроту новизны, и превращаясь в клише, литературные ...
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Часть текста: Из поэмы "Эндимион". " Море". Дж. Китс 1 [71] Из поэмы “ЭНДИМИОН” Прекрасное пленяет навсегда. К нему не остываешь. Никогда Не впасть ему в ничтожество. Все снова Нас будет влечь к испытанному крову С готовым ложем и здоровым сном. И мы затем цветы в гирлянды вьем, Чтоб привязаться больше к чернозему Наперекор томленью и надлому Высоких душ, унынью вопреки И дикости, загнавшей в тупики Исканья наши. Да, назло пороку, Луч красоты в одно мгновенье ока Сгоняет с сердца тучи. Таковы Луна и солнце, шелесты листвы, Гурты овечьи, таковы нарциссы В густой траве, где под прикрытьем мыса Ручьи защиты ищут от жары, И точно так рассыпаны дары Лесной гвоздики на лесной поляне. И таковы великие преданья О славных мертвых первых дней земли, Что мы детьми слыхали иль прочли. Перевод Б. Пастернака From “ENDYMION” A thing of beauty is a joy for ever: Its loveliness increases; it will never Pass into nothingness; but still will keep A bower quiet for us, and a sleep Full of sweet dreams, and health, and quiet breathing. Therefore, on every morrow, are we wreathing A flowery band to bind us to the earth, Spite of despondence, of the inhuman dearth, Of noble natures, of the gloomy days, Of all the unhealthy and o’er-darkened ways Made for our searching: yes, in spite of all, Some shape of beauty moves away the pall From our dark spirits. Such the sun, the moon, Trees old and young, sprouting a shady boon For simple sheep; and such are daffodils With the green world they live in; and clear rills That for themselves a cooling covert make ’Gainst the hot season; the mid forest brake, Rich with a sprinkling of fair musk-rose blooms: And such too is the grandeur of the dooms We have imagined for the mighty dead; All lovely tales that we have heard or read: An endless fountain of immortal drink, Pouring unto us from the heaven’s brink. МОРЕ Шепча про вечность, спит оно у шхер, И вдруг,...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: захватов, о возможностях науки и силе человеческого разума. Еще в начале XX в. он предсказал великое будущее открытиям, связанным с освоением космоса, межпланетными сообщениями, писал о той роли, которая будет принадлежать авиации, об ответственности ученых за последствия сделанных ими научных открытий. Приняв эстафету от своего предшественника Жюля Верна и во многом перекликаясь с ним, Уэллс продолжил разведку будущего. Его интересует предыстория изобретений современности, он проецирует будущее. Центральное место в творчестве Уэллса занял вопрос о путях развития научно-технического прогресса и его воздействии на судьбы человечества. Взгляды писателя на перспективы развития общества пессимистичны, он не считал, что достижения в технике сделают людей счастливыми. Уэллс родился невдалеке от Лондона, в маленьком городке Бромли в семье мелкого торговца. Его отец был владельцем посудной лавки, в которой продавались также принадлежности для игры в крикет; он подрабатывал участием в матчах крикетистов, но, сломав ногу, оставил это занятие и стал садовником. Содержать семью ему оказалось не под силу. Мать будущего писателя вынуждена была поступить экономкой в поместье, где до своего замужества она служила горничной. Начальное образование Уэллс получил в частной школе в Бромли, весьма похожей, по его собственным словам, на захудалые учебные заведения, описанные в свое время Диккенсом. На восьмом году жизни с ним произошло такое же несчастье, как и с отцом: он сломал ногу и долгое время был прикован к постели. В своем «Опыте автобиографии» (Experiment in Autobiography, 1934), написанном на склоне лет, Уэллс называет книги, особенно поразившие его детское воображение: «Приключения Артура Гордона Пима» Эдгара По, «Парижские тайны» Эжена Сю, а также труды по...
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Часть текста: литературного анализа", размещенной на этой странице. АННОТАЦИЯ: Именно Иосифу Бродскому мы обязаны тем, что Джон Донн, наиболее знаменитый среди т. н. «поэтов-метафизиков», стал известен и в России; именно Бродский – как своими переводами, так и своей личностью, своим авторитетом, - сыграл решающую роль в создании «русского Донна» (Игорь Шайтанов). Хотя в 60-е годы («Большую элегию Джону Донну» Бродский написал в 1963 году) каждый образованный человек знал эпиграф к роману Э. Хемингуэя «По ком звенит колокол», взятый из проповеди Джона Донна, среди всех российских поэтов только Бродский обратился к его творчеству. Такое обращение к английской метафизической поэзии XVII века было беспрецедентно для русской литературы, в которой отсутствовала столь богатая традиция барочной поэзии, как в Англии, Испании, Польше и других странах Европы. (Из русской поэзии сюда можно отнести лишь Антиоха Кантемира, а также частично М. Ломоносова и Г. Державина.) Но тем характернее интерес Бродского к той эпохе и к Джону Донну. Переводы стихотворений Донна, выполненные Иосифом Бродским, очень точны: они сохраняют интонацию подлинника – сложность языка и строфики донновских стихов, не смягчая их при переводе на русский, но стараясь максимально передать в первозданном виде. Это становится особенно наглядным при сравнении с другими переводами Джона Донна, в частности с переводами Б. Томашевского, которые не только не передают звучания стихов Донна, но и искажают их смысл. На вопрос о том, повлиял ли на него Донн, Бродский давал противоречивые ответы. Так, в интервью Джону Глэду («Вокруг Иосифа Бродского») он отрицает какое-либо влияние со стороны Донна, хотя и признает, что научился у него строфике. «Кто я такой, чтобы он на меня влиял?...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: модернизма как нового художественного мышления, трансформация реализма и романтизма, возникновение сложных феноменов искусства, соединяющих претворение конкретно-исторического с извечным, жизненно-достоверное с мифологизацией, стремление к синтезу искусств и его осуществление, смена традиционной описательности универсалиями бытия, напряженные поиски новых средств художественной изобразительности и языка - характерные процессы эпохи. Возникновение модернистских тенденций - закономерность искусства XX столетия. Явление модернизма принципиально важно для литературного развития: в нем отразилось становление нового художественного мышления, его многоаспектность и динамизм. Нет смысла противопоставлять модернизм и реализм как две противоборствующие эстетические системы, поскольку поиски новых путей в искусстве, новых изобразительных средств, эволюция художественного языка свойственны многим писателям эпохи, хотя в творчестве каждого они протекали по-своему. Более продуктивно выявлять то новое, что отличает произведения писателей новейшего времени от классических моделей XIX в. При этом нельзя не обратить внимания на неравномерность движения к новому, на его продуктивность, на то, что интенсивность освоения новых средств выразительности у писателей различных поколений и различной эстетической ориентации не была одинаковой. В английской литературе XX в. на переднем крае модернизма - Джеймс Джойс, Вирджиния Вулф, Дэвид Герберт Лоуренс, метром модернизма в поэзии признан Томас Стернз Элиот. Каждый из них внес свой вклад в обновление и развитие английской литературы. В первой четверти XX в. эти писатели заявили о себе как смелые новаторы и экспериментаторы в художественной прозе, в поэзии, в литературной критике. Это отнюдь не значит, что их современники - будь то Шоу или Уэллс, Олдингтон или Пристли, а также многие другие романисты, драматурги, новеллисты и поэты, - не создавали...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: известность в литературных кругах Лондона. В последующие несколько столетий именно сатиры стали основой того, что имя Донна не было полностью забыто. Александр Поуп, критикуя их за неудачное подражание стилю римских сатириков, признавал, тем не менее, меткость образов-карикатур и обличительный пафос повествователя. Даже в XIX веке критики и литературоведы неизменно помещали творчество Донна в круг работ и идей других сатириков эпохи — Джозефа Холла, Эверарда Гилпина и Джона Марстона и др. Разумеется, трудно отрицать взаимовлияние в творчестве Донна и названных авторов, с многими из которых поэт был в дружеских отношениях (так, в «Скиалетейе» Гилпина (1598) находят аллюзию на Первую сатиру Донна, за инициалами адресата одного из ранних посланий Донна — “E. G.” — многие видят именно Гилпина и т. д.). Однако, как доказали ученые ХХ века, этим взаимовлиянием, а также стремлением подражать античным образцам, идеи и образы «Сатир» далеко не исчерпываются. Большинство современных исследователей относят время создания цикла к последнему десятилетию XVI века, т. е. тому периоду, когда молодой поэт, выйдя из университета, учился в Линкольнз-Инн (в начале Сатиры I есть упоминание о маленькой тесной, как гроб, комнатке — «standing woodden chest» (сатиры цитируются по изданию: The Works of John Donne. The Wordsworth Poetry Library. 1994, с указанием номера страницы в скобках. Полный текст также доступен в Интернете: http://www.thing.net/~grist/golpub/jdonne/jdonne-f.html)). Цикл открывается знакомством повествователя с лондонской жизнью, в Первой сатире действуют образы-маски, которые рассказчик и его болтливый спутник встречают во время прогулки по улицам города. Последовавшие за первой сатирой четыре остальных довольно точно отражают перипетии жизни поэта: Вторая сатира посвящена нарушенной иерархии городского общества, где все приготовлено для продажи или уже продано, все поддельно:...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: несправедливостью. «Мой способ шутить заключается в том, чтобы говорить правду», -эти слова Бернарда Шоу помогают понять своеобразие его обличительного смеха. Бернард Шоу родился в столице Ирландии Дублине в семье обедневшего дворянина, служившего чиновником. Детские и юношеские годы писателя совпали с периодом обостряющейся борьбы его родины за независимость от Англии. С пятнадцати лет Шоу начал сам зарабатывать себе на жизнь, работая клерком, а в 1876 г., когда ему исполнилось двадцать, он покинул отчий дом, Дублин и переселился в Лондон, где с присущей ему энергией включился в общественно-литературную жизнь. С ранних лет Шоу глубоко интересовало искусство - музыка, живопись и театр. В Лондоне он начинает публиковать статьи и рецензии о театральных спектаклях, художественных выставках, выступает в печати как музыкальный критик. Свою первую рецензию он опубликовал под псевдонимом Карно ди Бассето. Вскоре его имя становится хорошо известным в театральных кругах Лондона:...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: Свердлов. О жанровом мифе: что воспевает пиндарическая ода? Почему Л. В. Пумпянский забыл об английской оде? Двадцать лет назад в журнале «Вопросы литературы» была опубликована замечательная статья Л. В. Пумпянского «Об оде А. Пушкина “Памятник”», посвященная не только пушкинскому стихотворению, но и одической традиции в целом. Основной тезис Пумпянского: «... одно из явлений всей русской литературы: великие литературные традиции получают заключение и неожиданно новый смысл... в русской литературе...». Согласно Пумпянскому, именно таким «заключением» по отношению к одической «великой традиции» становится русская ода: «... такое чисто античное явление, как ода, в русской поэзии получило то же поэтическое значение, какое в других нео-европейских литературах она имеет историко-литературное...»[1]. Однако вот загадка: для подтверждения этого своего тезиса Пумпянский приводит примеры из французской и немецкой поэзии, чей опыт завершен в России, но почти никогда — из английской. Почему? Уж во всяком случае, не по причине незнания...
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: Before all temples th' upright heart and pure, Instruct me, for Thou know'st; Thou from the first Wast present, and, with mighty wings outspread, 20 Dove-like sat'st brooding on the vast Abyss, And mad'st it pregnant: what in me is dark Illumine, what is low raise and support; That, to the height of this great argument, I may assert Eternal Providence, And justify the ways of God to men. Say first — for Heaven hides nothing from thy view, Nor the deep tract of Hell — say first what cause Moved our grand Parents, in that happy state, Favoured of Heaven so highly, to fall off 30 From their Creator, and transgress his will For one restraint, lords of the world besides? Who first seduced them to that foul revolt? Th' infernal Serpent; he it was whose guile, Stirred up with envy and revenge, deceived The mother of mankind, what time his pride Had cast him out from Heaven, with all his host Of rebel Angels, by whose aid, aspiring To set himself in glory above his peers, He trusted to have equalled the Most High, 40 If he opposed; and, with ambitious aim Against the throne and monarchy of God, Raised impious war in Heaven and battle proud, With vain attempt. Him th' Almighty Power Hurled headlong flaming from the ethereal sky, With hideous ruin and combustion, down To...