Поиск по материалам сайта
Cлова начинающиеся на букву "З"

1. «Мемуары» кардинала де Реца. Комментарии (401-509)

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: и обратное... — Французские историки, расшифровавшие переписку Анны Австрийской и кардинала Мазарини, считают, что между ними была долгая и прочная связь, что их отношения напоминали супружеские (в мазаринадах поговаривали даже о тайном браке — «Истина, пророчествующая без лести», «Общественное ходатайство против заключения мира»). 404 Навестив Три... — Принц де Конде уехал в Три 6 сентября, чтобы привлечь на свою сторону герцога де Лонгвиля, но это ему не удалось. 405... Королева объявила о назначении новых министров. — В конце июля или в начале августа двор и фрондеры заключили союз против принца де Конде. В соответствии с ним 8 сентября Анна Австрийская, которая после совершеннолетия короля перестала быть регентшей и сделалась главою Королевского совета, поручила Шатонёфу Совет депеш, занимавшийся внутренними делами, хранителем печати вновь назначила М. Моле, а суперинтендантом финансов — старого маркиза Ла Вьёвиля (все трое были ярыми противниками Конде). Рецу вновь обещали кардинальский сан, а м-ль де Шеврёз предложили в мужья Манчини, племянника Мазарини. 406... на Страстной четверг... — Предыдущий кабинет министров, куда вошли сторонники принца де Конде, был назначен в обход Месьё в Страстной понедельник (а не четверг), 3 апреля 1651 г. Как уже говорилось, Рец, возможно подсознательно, постоянно накладывает исторические события на пасхальный цикл. 407... Принц оттуда отбыл. — По другой версии, принц де Конде был в городе Ожервиль-ла-Ривьер (Луаре), а нарочного послали в Анжервиль (около Этампа). 408... под предлогом болезни матери... — Мари де Бражелонь, ...

2. «Мемуары» кардинала де Реца. Вторая часть (64)

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: почему я так поступал. Принцу стало известно, что я обхожусь совсем без охраны и даже, пользуясь необходимостью хранить инкогнито, к чему меня обязывает церемониал, всячески показываю, сколь я уверен в своей безопасности и сколь полагаюсь на расположение ко мне народа, несмотря на самое буйное его непокорство. Принц весьма умно рассудил, что со своей стороны воспользуется этим, дабы привести в исполнение один из самых блестящих и мудрых замыслов, какие знал наш век. Он решил утром в день ассамблеи муниципалитета взбунтовать народ, явиться прямо ко мне в дом к десяти часам, поскольку было известно, что в эту пору у меня почти не бывает посетителей (утренние часы я обыкновенно посвящал занятиям), учтиво усадить меня в свою карету, препроводить за ворота города и там у заставы по всей форме запретить мне возвращаться в Париж. Расчет его был безусловно верен, ибо умонастроение парижан было таково, что те самые люди, какие, будь у них время на раздумье, с оружием в руках встали бы на мою защиту, теперь одобрили бы Принца, ведь когда революционные бури столь велики, что поддерживают умы в непрестанном кипении, умелый игрок, первым ловко бросивший мяч, всегда встречает сочувствие. Я был беззащитен. Принц овладел...

3. Л.И. Вольперт. Пушкин в роли Пушкина. Часть первая. Четвертая глава. «Охота тебе корчить г. Фобласа и вечно возиться с женщинами...»

Входимость: 1. Размер: 67кб.

Часть текста: особую роль начинают играть писатели, приспосабливающие идейные ценности XVIII в. к массовому употреблению. Мармонтель, Мерсье, Ретиф де ла Бретон, Рейналь и многие другие французские писатели «второго ряда» выступают как своеобразные посредники между великими просветителями и полупросвещенной дворянской массой России[163]. В широком разливе французской беллетристики их произведения занимают немаловажное место, и хотя они преподносят просветительские идеи в несколько измельченном виде, все же в чем-то они формируют вкусы и взгляды эпохи, «истины общеполезные, служащие к научению ума или образованию нашего сердца»[164]. Однако бурные события второго десятилетия: наполеоновские войны, победа в Отечественной войне - приводят к изменению литературных вкусов. В глазах нового поколения эти писатели по-прежнему символизируют определенную эпоху, но теперь они воспринимаются как устаревшие, становится очевидным их мелкий масштаб, их имена нередко упоминаются в ироническом контексте[165]. К числу этих писателей можно отнести и активного деятеля французской революции, убежденного последователя просветительских идей Луве де Кувре, автора знаменитого романа Любовные похождения кавалера Фобласа (Louvet de Couvray. Les aventures du chevalier de Faublas, 1790). В традиции массовой французской литературы Луве де Кувре представляет особую линию, ориентирующуюся не столько на Руссо, как это характерно для вышеназванных писателей, сколько на Гельвеция, с его теорией «оправдывания страстей» и антиаскетическим культом наслаждения. Этический пафос Просвещения порождал поэтику нормативности, включающую элементы отвлеченного морализаторства, однолинейность характеров и четкую фиксированность авторской точки зрения. Создав тип нового героя, чувствительного и чувственного одновременно, Луве де Кувре в чем-то опередил свое время и приблизился к новой концепции личности, как сложной и противоречивой, что в...

4. «Мемуары» кардинала де Реца. Вторая часть (29)

Входимость: 1. Размер: 26кб.

Часть текста: можно сказать, что там присутствовал весь двор. Поскольку я был в облачении, я прошел через Большой зал, держа в руке скуфью, но лишь у немногих достало благородства ответить на мое приветствие, столь решительно все были уверены, что я погиб. Твердость духа не часто встретишь во Франции, но еще реже встретишь подобную низость. Я так и вижу перед собой три десятка с лишком знатных дворян, именовавших и доныне именующих себя моими друзьями, которые показали мне, что на нее способны. Поскольку я явился в Большую палату ранее герцога де Бофора и появление мое было неожиданностью для присутствующих, я услышал пробежавший по рядам глухой шум, как бывает порой во время проповеди в конце периода, понравившегося слушателям, и почел это добрым знаком. Заняв свое место, я сказал то, что обещался сказать накануне у Лонгёя и что уже изложил вам. После моей речи, весьма краткой и скромной, шум послышался снова. Один из советников хотел было огласить прошение Жоли, но президент де Мем перебил его, сказав, что прежде всего должно огласить материалы дознания, произведенного по случаю обнаружения политического заговора, от которого Господу угодно было оградить государство и королевскую семью. Под конец он упомянул амбуазский заговор [235], и это, как вы вскоре увидите, дало мне над ним заметный перевес. Я не раз замечал, что в делах важных следует с осторожностью выбирать слова, хотя в делах ничтожных изощряться в них совершенно излишне. Огласили материалы следствия, для которого не нашли других свидетелей, кроме некоего Канто, приговоренного к повешению в По, Пишона, заочно приговоренного к колесованию в Ле-Мане, Сосиандо, об участии которого в подлогах имелись улики в Палате по уголовным делам и отъявленных мошенников Ла Комета, Маркассе и Горжибюса. Убежден, что в «Письмах из Пор-Рояля» вы не встречали имен более нелепых — Горжибюс стоит Тамбурена [236]. Чтение одних только показаний Канто продолжалось четыре часа. Вот их суть: он якобы...

5. «Мемуары» кардинала де Реца. Вторая часть (55)

Входимость: 1. Размер: 22кб.

Часть текста: вооруженные добрыми мушкетами и пиками, — так вот этому советнику, имени которого я не помню, но который, как видите, рассуждал вовсе не так уж глупо, ответом было всеобщее негодование, как если бы он предложил величайшую в мире дерзость; собрание, распалясь, возопило, что право распускать войска принадлежит одному лишь Его Величеству. Согласите, если можете, это трогательное желание блюсти королевскую волю с решением, возбраняющим всем городам открывать ворота тому, кого та же воля желает вернуть. Удивительней всего, что обстоятельства, изумляющие века грядущие, проходят незаметно для современников, и те, кто впоследствии рассуждал о них так, как рассуждаю ныне я. в минуты, о которых я вам рассказываю, поклялись бы, что оговорка ничуть не противоречит постановлению. Наблюдения, сделанные мной в пору междоусобицы, не раз помогли мне уразуметь то, что ранее представлялось мне непонятным в истории. Иные события ее столь противоречат одни другим, что кажутся совершенно неправдоподобными, но опыт учит нас, что не все неправдоподобное — ложь. Вы лишний раз убедитесь в том, сколь справедлива эта истина, когда я расскажу вам, что последовало за событиями в Парламенте, но сначала поговорим о некоторых обстоятельствах,...