Поиск по материалам сайта
Cлово "VOLUME"
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: к эпиграммам древнегреческим и латинским, которые легли в основу герриковских коротких стихотворений. Греческие эпиграммы (это слово переводится как «надписи»), разнообразны по своей тематике: в них мы находим рассуждения об искусстве и отклики на литературные произведения, размышления о жизни и смерти и различные сентенции, вызванные историческими событиями. Греческая эпиграмма могла быть спокойной по тону, но часто бывала шутливой, и даже сатирической. Постепенно представление об эпиграмме, как о едком и остроумном стихотворении, стало главным уже к концу I в. В Средние Века в Европе была известна единственная антология греческих эпиграмм – византийского филолога, монаха Максима Плануды (1260-1310 гг.), переведённая на латинский язык в XVII веке. Сатирические эпиграммы писал Бен Джонсон, взяв за образец антологию Плануды, как и некоторые другие английские поэты. Если исходить из вышесказанного, то к разряду эпиграмм мы относим и замечательные двустишия Геррика, и его эпитафии матронам, детям, и юным девам, умершим в расцвете своей женственности. Геррик писал также небольшие посвящения родным, и так называемые «гномические» гимны – обращённые к Венере, Юноне, Бахусу, Аполлону, Нептуну и прочим греческим богам. И, наконец, непосредственно эпиграммы в современном смысле, несколько грубоватые, подчас сальные, иногда с перцем, в чём-то напоминающие непристойность эпиграмм Марциала, иногда такие же остроумные и едкие. В них поэт высмеивал своих неуклюжих и грубоватых прихожан и прихожанок под смешными выдуманными именами. При этом довольно часто Геррик использует игру слов, что придаёт его эпиграммам ...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: Родом из аристократической семьи. Много путешествовал в качестве секретаря с герцогом Ангулемским. По смерти своего покровителя бедствовал, затем, приехав в Париж, стал известен королю Генриху IV как искусный стихотворец и сделался его придворным поэтом. В своем творчестве М. полностью усваивает идеологию той прослойки господствующего класса, верным слугой которой он является — помещичьей аристократии, организованной в абсолютную монархию и блокирующейся с верхним торгово-патрицианским и служило-патрицианским слоем буржуазии. Проводя эту идеологию, Малерб восхваляет королевскую власть, борющуюся с центробежными тенденциями некоторых феодальных группировок. Стихи М. большей частью — выражение верноподданнических чувств; любимый его жанр — стансы или ода, написанная на исторические или актуально-политические темы. М. пишет «на случай», для могущественных покровителей или высокопоставленных друзей. Его поэма «Слезы св. Петра» (1586), его знаменитые «Стансы», наконец его перифразы псалмов — все эти произведения являются перепевами ходовых ортодоксально-христианских тем о тленности и бренности земного существования и земного величия. В одах, посвященных королям и походам,...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: М. этого периода его жизни суровым пуританином и ригористом. Английская буржуазия и джентри были еще тесно связаны с землевладельческой знатью. Правда, классовый конфликт между ними обоими неуклонно рос и развивался, но в борьбу было втянуто еще меньшинство буржуазии, и открытый разрыв выявился лишь позднее. На индивидуальном примере М. можно хорошо наблюдать процесс разрыва между «средними классами» (middle class) и дворянством: подобно первым М. был проникнут тогда лишь смутным недовольством, к-рое выражалось только спорадически. М. в то время — либеральный англиканец, слабо заинтересованный в религиозных и политических спорах. Обстановка, окружавшая его в Гортоне, носила двойственный характер: с одной стороны — самые дружеские отношения со знатными аристократами-соседями (в их поместьях разыгрывались в первый раз «маски» М.), с другой — знакомство с итальянскими эмигрантами, бежавшими от деспотизма папы и многочисленных князьков, дружба с учеными пуританами, близкими ему по своим научным интересам. В связи с этим первый период его творчества проникнут двумя противоположными тенденциями. Не преодолев еще дворянской культуры (особенно традиций дворянской лит-ры елизаветинской эпохи), он восхвалял то прелесть монастырской жизни то веселые развлечения, сменяющиеся...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: комментариям и переводам и сегодня обращается серьезный исследователь Еврипида и Сенеки, Арата и Марциана Капеллы, Иордана и Павла Диакона; драматургом и поэтом, писавшим стихи латинские и голландские. Но слава Гроция-юриста заслоняет от потомков прочие стороны его дарования, восхищавшие современников; историческая перспектива опасливо искажает облик, своим величием грозящий нарушить ее законы. Филолог-классик еще отыскивает в библиотеках изданных Гроцием авторов; но даже историк литературы не всегда вспомнит Гроция-драматурга и поэта. Статья о Гроции – прогрессивном мыслителе – есть в «Философском энциклопедическом словаре», но «Краткая литературная энциклопедия» поэта Гроция не знает. Между тем с переводами нескольких его стихотворений на русский язык читатель может познакомиться. Еще в 1844 г. П. Корсаков включил в свое собрание «Опыт нидерландской антологии» «Стихи в альбом Даниилу Кемпенару, написанные 27 марта 1621 г. Гугоном Гроцием». Кто век свой узником проводит весь, как мы – Из чрева матери, своей живой тюрьмы – На свет выходит белый, Чтоб душу запереть в тюрьму другую – тело, И заключиться вновь в подземной тьме гробниц, – Того ли устрашит звук уз и мрак темниц? Стихи снабжены справкой: «Известно, что знаменитый Гуго де Хроот, или Гугон Гроций, приговорен был к вечному заточению в замке Луфенстейн и не иначе освобожден оттуда, как героическою решимостью своей жены». Из справки П. Корсакова ясно, что бури первой половины неспокойного ХVIII в. – времени Генриха IV, Маурица Оранского, Людовика ХIII, Ришелье – коснулись и Гроция; но по шести стихам приводимого перевода ничего нельзя сказать о поэтических достоинствах нидерландского оригинала. В переводе А. Парина латинские стихотворения Гроция вошли в собранный Е. Витковским сборник «Из поэзии Нидерландов XVII века» (Л., 1983); но помещенная там небольшая...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: след в истории английской драматургии и театра. "... Из всех английских писателей наибольшей славы в области комедии достиг покойный Конгрив. Он написал немного пьес, но все они превосходны в своем роде. В них соблюдены все правила драматического искусства, а характеры созданы с удивительной тонкостью. В пьесах вас не поразит ни одна дурная шутка, вы находите в них разговор честных людей, поступающих как мошенники: это доказывает, что Конгрив знал своих современников и жил в так называемом хорошем обществе..." "... я любил его с юности. Он был несомненно талантлив. Я высоко ценил его как приятного собеседника..." "... вы знаете, как я ценил его. Наша дружба длилась в течение двадцати лет..." Так писали о Конгриве великий французский философ и писатель Вольтер, английский сатирик Джонатан Свифт, поэт-классицист Александр Поп {Moulton's Library of Literary Criticism in Four Volumes. New York, 1966. Congreve, vol. II.}. Обаятельный и остроумный человек, блестящий собеседник, Конгрив владел редким даром объединять вокруг себя людей. В его доме собирались критик Джон Деннис и одна из умнейших женщин своего времени леди Мэри Уортли Монтегю, актер и драматург Колли...
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: детективной литературы («Убийство на улице Морг», 1841; «Золотой жук», 1843). Для зрелой лирики («Ворон и другие стихотворения», 1845) характерна тема трагических поисков красоты и ее смысла. На практическом занятии анализируются черты романтизма в стихотворении Э. А. По «Ворон». Ворон Как-то в полночь, в час угрюмый, утомившись от раздумий, Задремал я над странице фолианта одного, И очнулся вдруг от звука, будто кто-то вдруг застукал, Будто глухо так застукал в двери дома моего. «Гость,— сказал я,— там стучится в двери дома моего, Гость — и больше ничего». Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный, И от каждой вспышки красной тень скользила на ковер, Ждал я дня из мрачной дали, тщетно ждал, чтоб книги дали Облегченье от печали по утраченной Линор, По святой, что там, в Эдеме, ангелы зовут Линор,— Безыменной здесь с тех пор. Шелковый тревожный шорох в пурпурных портьерах, шторах Полонил, наполнил смутным ужасом меня всего, И, чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало: «Это гость лишь запоздалый у порога моего, Гость какой-то запоздалый у порога моего, Гость — и больше ничего». И, оправясь от испуга, гостя встретил я, как друга. «Извините, сэр иль леди,— я приветствовал его,— Задремал я здесь от скуки, и так тихи были звуки, Так неслышны ваши стуки в двери дома моего, Что я вас едва услышал»,— дверь открыл я: никого, Тьма — и больше ничего. Тьмой полночной окруженный, так стоял я, погруженный В грезы, что еще не снились никому до этих пор; Тщетно ждал я так, однако тьма мне не давала знака, Слово лишь одно из мрака донеслось ко мне: «Линор!» Это я шепнул, и эхо прошептало мне: «Линор!» Прошептало, как укор. В скорби жгучей о потере я захлопнул плотно двери И услышал стук такой же, но отчетливей того. «Это тот же стук недавний,— я сказал,— в окно за ставней, Ветер воет неспроста в ней у окошка моего, Это ветер стукнул ставней у окошка моего,— Ветер — больше ничего». Только приоткрыл я ставни — вышел Ворон стародавний, Шумно оправляя...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: Бена Джонсона, восходящей к «песням» Катулла и «одам» Горация. Необыкновенно широк диапазон чувств, с которыми Геррик обращается к прелестным девушкам, или утончённым дамам. Элементы эротического наслаждения полуобнажёнными прелестями довольно часто встречаются в творчестве Геррика, хотя исследователями воспринимаются эти эскапады Геррика по- разному. Так Мойра Бэкер в статье «Женское тело в любовной поэзии 16-17 веков»(Moira P. Baker "`The Uncanny Stranger on Display': The Female Body in Sixteenth- and Seventeenth-Century Love Poetry," South Atlantic Review 56 (1991) становится на позицию крайнего феминизма, и считает герриковское «фрагментирование» женского тела, как, например, в стихотворении «К Дианиме (III)», когда поэт просит возлюбленную показывать ему постепенно каждую часть своих прелестей, «культурным угнетением женщин». В стихотворениях, посвящённых Юлии, очень много прелестных миниатюр, где Геррик любуется грудями или сосками Юлии, её нижней юбкой, её ножками, изнывает от страсти, видя её купающейся, любуется её голосом, «волосами, покрытыми росой». И каждый раз Геррик находит новые образы, свежие метафоры, прекрасные строки, чтобы изобразить эти прелести. На перси Юлии Открой мне перси, Юлия моя, И, чистоты небесной не тая, Мне разреши устами к ним прильнуть, Восхитив непорочный млечный путь. (Перевод С. Шестакова) Не думаю, что такой приём, чисто маньеристический, можно расценивать как фетишизацию и эротизацию каждой части тела в отдельности. Конечно, у Геррика постоянно возникают желания увидеть своих мнимых возлюбленных не полностью обнажёнными, но именно...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: стихов (что касается последних, исключение составляют лишь два стихотворения, предпосланные "Нелепицам" Томаса Кориэта {Coryats Crudities: hastily gobled up in five moneths travells in France, Savoy, Italy, Rhetia comonly called the Grisons country, Helvetia alias Switzerland, some parts of high Germany, and the Netherlands.... London, printed by W. S., 1611; см. также: Coryats crudities 1611. Reprint of 1st ed., London, imprinted by William Stansby, 1611. London: Scholar Press. 1978.} (1611), "Элегия на смерть принца Генри", вошедшая в посвященный памяти последнего сборник "Lachrimae Lachrimarum" {Lachrimae lachrimarum, or, the distillation of teares shede for the vntymely death of the incomparable prince Panaretus... London, Printed by Humfrey Lownes, 1612; см. также: Lachrimae lachrimarum. Facsimile of the Bodleian library copy, STC 23576. Amsterdam, New York, 1969.} (1612), а также "Годовщины", посвященные памяти Элизабет Друри, изданные соответственно в 1611 и 1612 г. {Укажем здесь второе издание, объединившее обе поэмы под одной обложкой: The first anniuersarie. An anatomic of the world. Wherein, by occasion of the... death of... Elizabeth Drury, the frailtie and the decay of this whole world is represented. London, Printed by M. Bradwood for S. Macham, 1612.}). Во многом это объясняется позицией самого автора. Так, в письме к Джорджу Гарранду от 14 апреля ...