Поиск по материалам сайта
Cлово "MES"
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Часть текста: отрицательного отношения Пушкина к лафонтеновской басне и то, что Пушкин, так часто цитирующий французские стихи, почти не цитирует басен Лафонтена, которые, казалось бы, самим жанром предназначались для использования в цитатах. Чуть ли не один стих всего и вспоминает он: „Жаль еще, что поэт не побранил потомства в присутствии своего книгопродавца. Mes arrières-neveux me devraient cet ombrage“ (письмо к брату 4 декабря 1824 г.). Стих этот из басни „Le vieillard et les trois jeunes Hommes“ здесь использован каламбурно: Пушкин играет на двойном значении слова „ombrage“. Тот же стих, но уже в прямом значении, упоминается в „отрывках из писем“ 1827 г.: „Бескорыстная мысль, что внуки будут уважены за имя, нами им переданное, не есть ли благороднейшая надежда человеческого сердца. Mes arrières-neveux me devront cet ombrage“. Очевидно забвением о Лафонтене-баснописце объясняется и его замечание на полях „опытов“ Батюшкова, против переведенной Батюшковым басни „Сон Могольца“: „Монгольская басня, как называет ее сам Батюшков“ (Майков, „Пушкин“, стр. 298).[17] Редкий случай использования басенных мотивов Лафонтена встречается в стихотворении „Аквилон“. Стихотворение это в некоторых отношениях представляется загадочным. Не совсем ясна его дата. Оно появилось с пометой „1824“ в „Литературных Прибавлениях к Русскому Инвалиду“ 1837 г. Принимая во внимание, что мотив бури был обычен в поэзии как аллегория политических потрясений, можно было понять помету Пушкина как желание оградить себя от интерпретации этого стихотворения как трактующего обстоятельства восстания декабристов; то, что оно отнесено к году, предшествующему данным событиям, может даже вызвать подозрение: не было ли тут мистификации. Но повидимому дело обстояло иначе и данная дата верна, хотя мы не имеем окончательной уверенности в этом. Сохранился беловой автограф „Аквилона“, писанный 7 сентября 1830 г. в...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: Германия не становилась еще посмешищем из-за какого-нибудь Буура. Я, со своей стороны, всего менее расположен к этому, ибо вполне убежден, что ни один народ в мире не одарен какою-либо способностью преимущественно перед другими. Говорят, правда: глубокомысленный англичанин, остроумный француз. Но кто установил подобное разграничение? Без сомнения, не природа, которая распределяет все поровну между всеми. Можно встретить столько же остроумных французов, сколько остроумных англичан, столько же глубокомысленных французов, сколько и глубокомысленных англичан, а большинство людей не относится ни к тому, ни к другому разряду. Что же я хочу сказать? Только то, что французы, разумеется, могли бы иметь то, чего у них еще нет: подлинную трагедию. А почему у них нет ее? Чтобы вернее судить об этом, Вольтеру следовало бы лучше знать самого себя. Я полагаю, у них потому еще нет ее, что они воображают, будто она давно уже есть у них. И в этой уверенности их поддерживает нечто такое, чем они действительно обладают преимущественно перед другими народами, но что вовсе не есть...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: 3, mai — juin. 6.Функция царского Покоя хорошо выражена в следующих стихах из «Есфири»: Он в глубине дворцов таит свое величье, Не кажет никому державного обличья, И каждый, кто ему без зова предстает, На плаху голову отважную кладет. (I, 3) (Пер. Б. Лившица) 7. О замкнутости расиновского пространства см.: Dort В. Huis clos racinien. — In: Dort B. Théâtre public: Essais de critique, 1953— 1966. P.: Seuil, 1967, p. 34—40. 8. Аталида закалывает себя на сцене, но испускает дух за сценой, это наилучшая иллюстрация того, как в трагедии разъединяются жест и реальность. 9. Готовы корабли. Благоприятен ветер. («Андромаха», III, 1), (пер. И. Шафаренко и В. Шора). Да, корабли твои к отплытию готовы... («Береника», I, 3), (пер. Н. Рыковой). И на корабль взошел, что ждал в порту меня... («Баязид», III, 2), (пер. Л. Цывьяна). 10. Однако же в Стамбул неблизкая дорога. Хоть торопился я, но дней потратил много. Бог весть, что в лагере могло произойти За долгий этот срок, пока я был в пути. («Баязид», I,1) (Пер. Л. Цывьяна) Да, наши участи решит исход сраженья, Но действовать и ...
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Часть текста: М.: ИФ РАН, 2005 Сопоставляя два параллельных культурных процесса, необходимо указать основание для их сравнения. Такое основание, будучи подтвержденным конкретным материалом, дает право говорить о реальной изоморфности на первый взгляд различных элементов культуры, о единой ментальной программе культуры, которая реализовывалась одновременно и сходным образом в различных плоскостях. Наше исследование посвящено французской культуре XVII века. Декарт, в ряду заслуг которого обычно перечисляют создание новой науки и новой философии, внезапно обнаруживает свою темную, почти не исследованную сторону – связь с современным ему литературным процессом. Удерживая в поле зрения одновременно и философию Декарта, и поэтическую теорию классицизма, мы словно бы обретаем способность стереоскопического зрения. Нам открывается другой Декарт, и другая литература. В качестве основания для сопоставления указанных учений мы выбрали идею метода. Такое сопоставление предполагало предварительный...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: литературе XVII века ПЕТРЫШЕВА О.В. ЖАНР ПОРТРЕТА ВО ФРАНЦУЗСКОЙ МЕМУАРНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVII ВЕКА.(Т. ДЕ РЕО, РЕЦ, СЕН-СИМОН) Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Нижний Новгород – 2008 Работа выполнена на кафедре зарубежной литературы и теории межкультурной коммуникации в ГОУ ВПО «Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добролюбова» Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент Фомин Сергей Матвеевич Официальные оппоненты: доктор филологических наук,профессор Таганов Александр Николаевич,кандидат филологических наук Тарасова Ольга Михайловна Ведущая организация: Нижегородский государственный педагогический университет С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке НГЛУ по адресу: г. Нижний Новгород, ул. Минина, д. 31-а. Автореферат разослан « 12 » сентября 2008 г. Учёный секретарь диссертационного совета: Денисова В. В. Общая характеристика работы Генезис мемуарной литературы кроется в самом значении слова «mémoires» - «воспоминания»: воспоминания автора о реальных событиях прошлого, свидетелем или участником которых он являлся. Хотя мемуары по хроникальности и достоверности сходны с дневниками, по объёму материала и выводам, которые делает автор, их считают близкими к исторической прозе. Литературный жанр портрета как свидетельство очевидца о современнике органически включается в структуру мемуарной прозы, что особенно характерно для Франции XVII века, когда исторический процесс мыслился как движение внутренних «пружин» властьимущих. Находившаяся в кризисе историография и постепенно угасавший жанр эпопеи не могли справиться с психологическими задачами по освещению внутреннего мира творцов истории и мотивов их поведения. Функцию исторического жанра взяли на себя мемуары, свободные от эстетических канонов и...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: книга при отправлении в лицей, т. е. всего вероятнее в 1811 г. летом. В глазах Ольги Сергеевны басни Лафонтена были специфически детской книгой, и непонятно дарение этой книги брату после окончания им лицея. Кстати, заголовок „Fables choisies mises en vers par M. De La Fontaine“ не свидетельствует о том, что в издание вошли только избранные басни: так называется сборник Лафонтена в его оригинальных изданиях. 3. Мнение Пушкина о том, что Богданович в „Душеньке“ превзошел Лафонтена, не является оригинальным: в этом отразились взгляды Карамзина в известной статье его о Богдановиче (1803 г.), впоследствии прилагавшейся к бекетовским изданиям сочинений Богдановича (1809—1818 гг.). Митрополит Евгений („Словарь светских писателей“, 1805) так резюмировал статью Карамзина: „Г. Карамзин в 10 нумере «Вестника Европы», 1803 г., сделал сравнение сей поэмы с лафонтеновою и почти во всех местах показал преимущество русской“. Вот собственные слова Карамзина: повесть Лафонтена „служила образцом для русской «Душеньки», но Богданович, не выпуская из глаз Лафонтена, идет своим путем и рвет на лугах цветы, которые укрылись от французского поэта. Скажем без аллегорий, что лафонтеново творение полнее и совершеннее в эстетическом смысле, а Душенька во многих местах приятнее и живее, и вообще превосходнее тем, что писана стихами“. „Богданович писал стихами, и мы все читали его; Лафонтен прозою; и роман его едва ли известен одному из пяти французов, охотников для чтения“. Вслед за Карамзиным и Дмитриевым, Батюшков неоднократно превозносил достоинства „Душеньки“. „Душенька“ Богдановича постоянно упоминалась и Пушкиным. Белинский еще отметил перенесение стихов „Душеньки“ в первую главу „Евгения Онегина“: Гонясь за...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: бравировавшим cвоим отчаянным безбожием. Законодатель Парнаса Н. Буало-Депрео назвал его Капанеем – легендарным гордецом и кощунником, которого поразил молнией громовержец Зевс и которому, согласно Данте, уготованы муки в горящем адовом песке. Говорили, что беззаконие – наследственное свойство семейства де Барро, ибо двоюродный дед нашего героя, Жоффре Вале, был еретиком и в 1574 году закончил свои дни виселицей. C богоотступничеством Жака Вале связано много историй, давно уже перешедших в разряд литературных анекдотов. Рассказывают, к примеру, что однажды в дни великого поста де Барро с несколькими приятелями сидел в трактире и как ни в чем не бывало уплетал скоромный омлет с беконом, запивая его добрым бургундским вином. Вдруг разверзлись хляби небесные, хлынул проливной дождь, зловеще засверкали зарницы молний, оглушительные громовые раскаты ударили с такой силой, что окна в трактире разбились вдребезги. Убоявшись кары Всевышнего, приятели попрятались под стол, а невозмутимый Жак Вале бросил свою снедь в окно и театрально изрек: “Надо же, сколько шума из-за одного омлета!”. В другой раз он своим богохульством так шокировал ...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: profession de foi в литературной распре Буало и Перро по вопросу об „anciens et modernes“. В послании этом Лафонтен берет примирительный тон. Заступаясь за античных авторов, он, однако, вводит свои поправки: Quelques imitateurs, sot betail, je l’avoue, Suivent en vrais moutons le pasteur de Mantoue. J’en use d’autre sorte; et, me laissant guider, Souvent à marcher seul j’ose me hasarder On me verra toujours pratiquer cet usage. Mon imitation n’est point un esclavage: Je ne prends que l’idée, et les tours et les lois, Que nos maîtres suivaient eux-mêmes autrefois. Наравне с древними Лафонтен вызывает ряд новых имен любимых своих писателей. Je cheris l’Arioste et j’estime le Tasse; Plein de Machiavel, entêté de Воссасе, J’en parle si souvent qu’on en est étourdi; J’en lis qui sont du Nord et qui sont du Midi. Но особенно жестоко он нападает на Малерба, изучение которого в юности толкнуло его на путь стихотворства, но от которого он отошел позднее. Je pris certain auteur autrefois pour mon maître; Il pensa me gâter. A la fin, grâce aux dieux, Horace, par bonheur, me dessilla les yeux. L’auteur avait du bon, du meilleur; et la France Estimait dans ses vers le tour et la...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: литературных вкусах. Об этом говорит и следующий факт: в библиотеке Пушкина сохранился экземпляр басен Лафонтена, изданных в 1785 г. (Б. Л. Модзалевский. Библиотека Пушкина, № 1060). Экземпляр этот был подарен Сергеем Львовичем своей дочери, о чем свидетельствует надпись его рукою: „à ma chère Olinka“. При отъезде Пушкина в лицей экземпляр этот был передан Ольгой Сергеевной брату, но рассеянный брат забыл его. Об этом рассказывает французская надпись на втором томе. „Эта книга принадлежала Ольге Пушкиной, теперь она передана ею Александру Пушкину для развлечения в лицее, но к несчастью (par malheur), он забыл ее на столе“. Экземпляр этот поступил в собственность Пушкина только в 1817 г.: на нем есть надпись Пушкина „се 13 juillet 1817, à Michailovskoy“.[2] Очевидно Сергей Львович, по традиции включая в литературное воспитание детей изучение басен Лафонтена, в первую очередь знакомил с ними свою дочь, и она спешила своими приобретениями делиться с младшим братом, который, вероятно, не так пылко реагировал на эти басни. Тем не менее в лицее эти басни несомненно входили в обязательную программу обучения, и в первую очередь Пушкин знакомился с Лафонтеном именно по его басням: И ты, певец любезный, Поэзией прелестной Сердца привлекший в плен, Ты здесь, лентяй беспечный, Мудрец простосердечный, Ванюша Лафонтен! Ты здесь, — и Дмитрев нежный, Твой вымысел любя, Нашел приют надежный С Крыловым близ тебя. Но вот наперсник милой Психеи златокрылой! О добрый Лафонтен, С тобой он смел сразиться.... Коль можешь ты дивиться, Дивись: ты побежден! Воспитаны Амуром Вержье, Парни с Грекуром Укрылись в уголок (Не раз они выходят И сон от глаз отводят Под зимний вечерок). „Городок“. Здесь больше всего уделено места басням Лафонтена, хотя упоминаются и другие его произведения: во-первых, „Психея“, которой подражал Богданович, по мнению Пушкина превзошедший оригинал,[3] ...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: нам историю своей души. Он искал свободы, писал подражательные стихи, а потом — самостоятельные, всей душой приветствовал революцию — Коммуну, после ее разгрома пытался найти успокоение в прошлых временах, счастье в любви и не нашел ни успокоения, ни счастья. Попытался обрести свободу в бродяжничестве и кончил тем, что смирился, покаялся в «грехах», найдя успокоение в католическом боге, отвернувшись от стремления к свободе. Круг жизни с ее порывами и возвращениями — круг, из которого нет выхода. Так, во всяком случае, понимал свою жизнь сам поэт, и только мы, отдаленные от него почти на столетие, пережившие новый опыт, неизвестный его эпохе, можем увидеть выход даже в этой биографии, увидеть в ней освобождающий смысл. Поль Верлен родился в заурядной семье среднего достатка. Его отец, военный инженер, считал себя неудачником, он не мог стать адвокатом или банкиром — самые лестные профессии в эпоху Наполеона III — и хотел, чтобы его мечты осуществил сын. Если бы отец был чуть умнее, он понял бы безнадежность своих намерений — мальчик рос, обнаруживая резко выраженную индивидуальность. Поль болезненно переносил школу, ее однообразие и тупость воспитания и, стараясь казаться «не хуже» своих сверстников, спешил приобрести взрослые привычки: рано начал курить и...