Поиск по материалам сайта
Cлово "RUSS"
Входимость: 3. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 52кб.
Часть текста: и своей личностью, своим авторитетом, - сыграл решающую роль в создании «русского Донна» (Игорь Шайтанов). Хотя в 60-е годы («Большую элегию Джону Донну» Бродский написал в 1963 году) каждый образованный человек знал эпиграф к роману Э. Хемингуэя «По ком звенит колокол», взятый из проповеди Джона Донна, среди всех российских поэтов только Бродский обратился к его творчеству. Такое обращение к английской метафизической поэзии XVII века было беспрецедентно для русской литературы, в которой отсутствовала столь богатая традиция барочной поэзии, как в Англии, Испании, Польше и других странах Европы. (Из русской поэзии сюда можно отнести лишь Антиоха Кантемира, а также частично М. Ломоносова и Г. Державина.) Но тем характернее интерес Бродского к той эпохе и к Джону Донну. Переводы стихотворений Донна, выполненные Иосифом Бродским, очень точны: они сохраняют интонацию подлинника – сложность языка и строфики донновских стихов, не смягчая их при переводе на русский, но стараясь максимально передать в первозданном виде. Это становится особенно наглядным при сравнении с другими переводами Джона Донна, в частности с переводами Б. Томашевского, которые не только не передают звучания стихов Донна, но и искажают их смысл. На вопрос о том, повлиял ли на него Донн, Бродский давал противоречивые ответы. Так, в интервью Джону Глэду («Вокруг Иосифа Бродского») он...
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Часть текста: в стихах Томаса Кэрью явственно слышны отголоски Донна; уличенный в роялистском заговоре Эдмунд Уоллер предал своих сподвижников и позже написал оду Кромвелю; а кавалер из кавалеров Ричард Лавлейс (давший имя ричардсоновскому Ловеласу) наряду с любовной лирикой писал порой и философские стихотворения, сближавшие его с поэтами-метафизиками. Как бы то ни было, в книгу вошли подборки стихов пятнадцати поэтов, от Роберта Геррика до Томаса Стэнли, многие из которых мало известны или совсем неизвестны российскому читателю, а также главы из «Кратких жизнеописаний» Джона Обри, вступительная статья И. Шайтанова и подробные комментарии переводчика. К сожалению, журнальная площадь ограничена, и мы можем познакомить читателя лишь с небольшими фрагментами будущей книги. С выбором помог определиться Джон Обри. Нам очень хотелось включить в подборку хотя бы отрывки из «Кратких жизнеописаний», этого на редкость колоритного документа эпохи. Поступив так, мы естественным образом предоставили слово тем из участников книги, чьи биографии он написал. «За бортом» настоящей публикации остались и отчасти уже знакомые российскому читателю Геррик и Кэрью и целый ряд малоизвестных имен: Майлдмей Фейн, Томас Рандольф, Вильям Хабингтон, Сидней Годольфин и др. Но и по приводимым здесь...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: к Господу...” – непосредственный опыт физического умирания, зафиксированный шаг за шагом. Так медики-экспериментаторы нашего века надиктовывали ученикам клиническую картину своей агонии... Рукою Донна, когда он писал “Обращения к Господу...”, в прямом смысле водила лихорадка. “Плотность”, сложность текста объясняются той необычайной обостренностью, ускоренностью работы сознания, которые присущи порой болезни. Книга была закончена Донном в течение месяца. И тут же, по настоянию друзей, ушла под типографский пресс. Донн еще не настолько оправился от болезни, чтобы выходить из дома, а отпечатанный экземпляр уже лежал у него на столе. “Обращения к Господу...” состоят из 23 разделов, соответствующих определенной стадии болезни. Каждый раздел включает в себя три части: “Медитация”, “Увещевание” и “Молитва”. Разделам предпосланы латинские стихотворные эпиграфы: если прочесть их “сплошняком”, они образуют аллегорическую поэму. Трехчастное деление разделов соответствует учению Августина о трех уровнях реальности, постигаемых благодаря: способностям памяти (донновские “медитации”), разумному интеллекту (“увещевания”) и воле (“молитвы”), которое излагается в трактате “О Троице” (X, X1 17–18)1. С другой стороны, Донн явно отталкивается от популярных в конце XVI – начале XVII века трактатов, посвященных ars moriendi – искусству умирания. Этот род сочинений, повествующих, как правильно и достойно христианину уходить из жизни, как прощаться с близкими и отрешаться от земных привязанностей и забот,...
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: но не случайна. Джон Донн, поэт, принадлежавший иному типу культуры, писатель достаточно давний, чтобы быть классиком, через три столетия сделался модным, а затем культовым автором, и только потом вошел в канон. Как и почему писатель, казалось бы, прочно забытый, не просто возвращается к читателю, но становится объектом поклонения? И можно ли сказать, что Донн занял место в некой “абсолютной поэтической иерархии”, установленной на все времена? Переоценка поэзии Донна была достаточно длительным процессом и заняла почти весь XIX век. В романтическую эпоху Донна вновь начинают читать, правда, немногие. С 1820-х годов о нем пишут большие литературные журналы. Затем статьи о его творчестве становятся почти обязательной составной частью популярных изданий, предназначенных для самообразования. Обвиняя Донна в причудливости, искусственности, враждебности красоте, викторианская критика тем не менее признает за ним глубину мысли. Для 1870-х Донн уже поэт, у которого “среди написанного в дурном вкусе есть и настоящая, высокая поэзия”[1] . Комментаторы...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: Когда нынешний читатель воображает себе шекспировскую Англию (а Донн был современником Шекспира), ему представляются круглые деревянные короба театров, нарядные парусники и лодки на Темзе, сумрачный Тауэр и застроенный домами купцов Лондонский мост, шум и пестрота рынков. Намного реже вспоминает он, что казни происходили в Лондоне так же часто, как театральные спектакли, и публики они собирали не меньше; что отрубленные головы и руки постоянно висели над городскими воротами и на Лондонском мосту; что “черная смерть” (чума) приходила в город, когда ей вздумается, и тогда люди толпами бежали из Лондона; что престарелую королеву Елизавету усиленно пугали угрозой заговоров, и попасть в тюрьму по доносу соседа, что ты испанский шпион, было проще пареной репы. Представьте себе молодого человека — худого, губастого, стремительного, за которым следует слуга, — он только что получил небольшое наследство и, чтобы верней с ним покончить, снял изрядную комнату в Темпле и нанял слугу-француза, — итак, представьте себе этого молодого человека, спешащего в театр на представление, например, “Двух веронцев”. Сей юноша учился в Оксфорде и закончил курс, но в тот самый момент, когда нужно было получить степень магистра, переехал в Кембридж, где повторил тот же трюк — увильнул от получения степени: при получении ученой степени следовало произнести особую присягу, отрекаясь от “римской” веры, а юноша был из католической семьи — знаменитый Томас Мор, казненный за веру Генрихом VIII, приходился ему прадедушкой. Этот юноша и есть Джон Донн в 1593 году. Таким мы видим его на портрете, принадлежащем маркизу...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: немецкого барокко "И сей красотой полон круг земной". Поэзия немецкого барокко "И сей красотой полон круг земной". Поэзия немецкого барокко Опубликовано в журнале: «Иностранная литература» 2006, №2 Вступление Александра Маркина[1] Перевод: Алексей Прокопьев Владимир Летучий http://magazines.russ.ru/inostran/2006/2/le7.html В 1624 году увидела свет «Книга о немецкой поэзии» силезского поэта-полигистора Мартина Опица (1597-1639) - первая поэтика на немецком языке, написанная по античным (Гораций) и ренессансным (Скалигер) образцам. Автор этой весьма небольшой по меркам той эпохи книги, апеллируя к авторитетам итальянцев Петрарки и Ариосто, французских поэтов Плеяды (прежде всего Ронсара) и голландца Гейнзия - а все они сочиняли на своих родных языках, - призвал соотечественников последовать примеру прославленных европейских поэтов и начать слагать стихи на немецком. Немецкий язык между тем находился в весьма плачевном состоянии: едва ли существовал единый свод грамматических и орфографических правил, язык был отягощен диалектизмами и многочисленными чужеродными заимствованиями и в ученых кругах считался малопригодным для поэзии по античным образцам. Все это крайне осложняло труд литераторов, и ведущим литературным языком оставалась латынь, в то время как рост национального самосознания и лютеранская идеология требовали от писателей обращения к родному языку. В 1601 году поэт Теобальд Хок (1573-1658) в стихотворении «О немецкой поэзии» (мы приводим его подстрочный перевод) негодовал: «У немцев есть особая манера / С прилежанием изучают они языки других народов / И хотят быть в них сведущими. // <...> Подобное рвение, конечно, весьма похвально. <...> Только коли бы таким рвением / Не принижали бы они / Свой собственный язык....
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: с почтеньем пел ее лукавец Симон Дах шесть дней в неделю, но!.. В седьмой свободой слога в беседке среди тыкв шалил, как вертопрах. И в «Кюрбислаубе» метр с церковным органистом на корках вырезал прелестниц имена, нескромный счет ведя… Он был в любви неистов! И под смычком рвалась скрипичная струна… Не в том своей судьбы он видел назначенье, чтоб ректорствовать и скользить по гребням лет в пучину забытья. Нет, он без сожаленья дни сокращал в ночах в безумии побед над мнимой скромностью, стыдливостью движенья навстречу и назад, в зрачках сгущая свет… А русский ветер дул, смущал двоих под тогой на вымятой траве, врывался в Кёнигсберг! И Прегеле текла. Славянский парус строго взирал на непривычный московитянам герб. Два цвета — черный с красным — Терпение и Вера, как предопределенье, образовали крест Любви, а Ненасилья и этой славной мерой оцениваться будет всегда поэта жест. «Не плачь, сотри слезу, скинь с платья хризантемы прилипший лепесток, тебя монастырю теперь я не отдам. Мое проникло семя в столетия, за что, Господь, благодарю. Пусть западный свистит и русский свищет ветер, сейчас тебе, душа моя, бокал вина налью. За этот грех лишь мы одни с тобой в ответе, но грех ли, что поверили дрозду и соловью…» Так говорил поэт. А ректором назначен герр Симон был за то, что никогда курфюрст и не подозревал, что ничего не значил для Даха этот пост. А больше значил куст — свидетель бренности, его грехопадений: под ним не ведал Дах ни грусти, ни сомнений. 1 С. Д а х (1605—1659) — немецкий поэт, ректор кенигсбергской Альбертины; был славен как искусный ритор, изумительный скрипач, основатель поэтического сообщества «Ревнители бренности». В домике, подаренном служителям муз М. Адерсбахом, советником курфюрста Георга Вильгельма Бранденбургского, ...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: необходимого для ведения хозяйства, почиталась нелепой, вредной и даже греховной. Ситуация лишь немного изменяется в к. 16 –17 в., во время известной querelle de femmes – дебатов о женской природе и способностях. Появляются сочинения в защиту женщин и женского образования, сделавшие немало для изменения общественного мнения. Огромную роль, по признанию современных исследователей, сыграло и философское учение Декарта, согласно которому, мыслительная способность не связана с телесностью, поскольку именно особенностями строения женского организма чаще всего объясняли слабость мышления женщин[1]. Тем не менее, еще в середине 17 в. женщины, пытающиеся стать «учеными», оставались объектом для насмешек, а зачастую вызывали и откровенную неприязнь. Светские дамы опасались прослыть прециозницей или ученой дамой, ибо это означало пятно на их репутации[2]. Но к середине следующего столетия картина резко меняется. Женщины больше не стремятся скрыть свою образованность. Напротив, как показывает исследование Э. Гудман, женщины стремятся репрезентировать себя как членов ученого, интеллектуального сообщества[3]. На женских портретах второй половины 18 столетия в большом количестве появляются атрибуты учености – книги, папки с бумагами, глобусы, астролябии, подзорные трубы, ноты и т.п. Основным путем вхождения женщин в интеллектуальную культуру, сделавшим возможном столь разительное изменение в положении женщин (и их осознании собственного положения) в интеллектуальной культуре стали салоны. Именно салоны, ставшие важным элементом культурной и интеллектуальной жизни, обеспечили признание женского влияния на интеллектуальную культуру и авторитетности их суждения. Однако и в 17 столетии влияние женщин и их вмешательство в интеллектуальную сферу стали вызывать раздражение и беспокойство некоторых членов «академической» культуры. С этим,...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: чьи произведения издавались массовыми (для своего времени, разумеется) тиражами, а потом были забыты. Впрочем, забвение Россе, как и запрет де Сада, достаточно относительны. Сборник новелл Россе “Трагические истории нашего времени” (первое издание вышло в 1614 г.), с которым он вошел в историю литературы, выдержал к 1758 году более 40 изданий, в том числе на немецком, голландском и английском языках, и после смерти автора мгновенно стал источником для продолжений и переложений. Уже в первом посмертном издании появилась новелла, не принадлежавшая перу Россе. На протяжении XVII столетия корпус текстов популярнейшей книги разрастался — безымянные авторы, жаждавшие опубликовать свои опусы, приписывали их Россе. Писатели последующих столетий, среди которых Шарль Нодье, Стендаль, Александр Дюма, черпали у Россе демонические и кровожадные сюжеты, которые затем перерабатывали без ссылки на источник. Впрочем, и сам Россе охотно занимался обработкой бродячих сюжетов, таких, как, например, история лионского стражника, соблазненного дьяволом, принявшим женский облик. Парафраз этой истории мы находим в известном романе Я. Потоцкого “Рукопись, найденная в Сарагосе”. Моментальный успех, огромные тиражи, мировая (опять-таки с оглядкой на время) известность и череда подражателей сделали “Трагические истории” настоящим “бестселлером” XVII в. и прославили его автора. Хочется подчеркнуть, что успех новелл Россе не столько в их оригинальности и своеобразии стиля, что свойственно прежде всего литературным шедеврам, сколько в том, что автору удалось точно уловить настроения эпохи. В жестоких рассказах Россе усматривается некое стремление к исправлению нравов, ибо более тридцати лет беспощадной гражданской войны между католиками и гугенотами приучили людей к ужасам. И...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: немцев и трудящихся окружающих народностей (киргизов, украинцев, татар и др.), отстаивания перед властью своих привилегий, борьбы против «пагубного» влияния городского пролетариата на быстро диференцирующуюся немецкую колонию. Царское правительство на протяжении целого века «даровало» немецким эксплоататорским слоям ряд привилегий, пользуясь последними как средством нажима и приманки, с одной стороны, как орудием разжигания национальной розни и злобы против «богатых немцев» — с другой. Исключительное реакционное значение в жизни дореволюционного немецкого села имела церковь (гл. обр. лютеранская, меннонитская и католическая), помогавшая эксплоататорским слоям держать в подчинении трудящихся и выполнять роль форпоста царизма на юге и востоке России. Она держала и культурную жизнь на уровне самого реакционного, миссионерски-приторного филистерства, душа и предавая анафеме малейшие отклонения от установленных ею по указке эксплоататоров и царизма норм. Отсюда — печать мракобесия на дооктябрьской лит-ре немцев России и преобладание антирелигиозной тематики в первый период пооктябрьской лит-ры. Эксплоататорская клика старого немедкого села строго следила за ввозом книг из Германии, снабжала немецкое население Евангелиями, «христианскими семейными календарями», заграничной крайне реакционной буржуазной лит-рой, организовала ряд издательств, акционерами к-рых состояли виднейшие немецкие капиталисты: «Радуга» — меннонитское в Гальбштадте (Украина), «Готлиб Шаад» — лютеранское в Пришибе (Украина) и изд-во «Союз» в Саратове. Изданы произведения: проповедника Бернгарда Гардера (молитвы, стихи, пожелания — «Wunsche»; рассказы «Lose...